Луки и арбалеты в бою

Английский городской праздник 1559 г. все еще не обходится без традиционных состязаний лучников.

Правда, во время боев с Непобедимой армадой лучный обстрел уже не вписывался в концепцию морского боя. Тем не менее когда в 1590 г. сэр Рождер Уильямс (опытнейший вояка, среди прочего – участник походов капитана Моргана) написал трактат «Рассуждения о войне в письмах», он несколько печалился о сокращении числа умелых лучников, опасался, что этот процесс может пойти дальше, но в целом смотрел в будущее со сдержанным оптимизмом.

«Двойное вооружение» и «взрывающиеся древки»

Итак, мы уже знаем, что даже в конце XVI в. англо-уэльский longbow, длинный лук, функционировал и как warbow, военный лук. Причем на этой должности его держали отнюдь не из милости и не в память о славном прошлом.

Когда же все-таки завершилась его воинская история?

Из книги в книгу кочует версия, будто последний раз английские лучники как полноценное военное – и воевавшее! – формирование отличились уже под командованием… герцога Веллингтона: во время битвы при Ватерлоо. Для того чтобы понять, что это не так, достаточно просто проанализировать диспозицию при Ватерлоо и задаться вопросом: где находился этот отряд, при каких обстоятельствах вступил в бой или хотя бы выдвинулся на поле боя, в каких документах он упоминается и кто из современников оставил об этом воспоминания?

Ответы во всех случаях будут «нулевые». Тем не менее эта легенда родилась не на пустом месте: как ни странно, герцог Веллингтон действительно имел некоторое отношение к вопросу. И эпоха наполеоновских войн – тоже.

А пока вернемся в эпоху «Трех мушкетеров». Д’Артаньян, готовясь сражаться с англичанами под Ла-Рошелью, вряд ли отдавал себе отчет: британская армия, с виду (и даже на самом деле) вполне могущественная, при этом пребывает в системном кризисе. Наиболее показательна тут даже не ла-рошельская кампания, завершившаяся для англичан неудачно, а несколько более ранняя попытка «доконать» традиционного врага, Испанию. После того, как предпринятая с моря атака на Кадис была позорно отбита, да и малые колониальные сражения заметного успеха не принесли, поневоле пришлось задуматься: отчего то, что в прошлом столетье удавалось (в определенной степени – при помощи боевого лука), теперь перестало получаться.

Один из ответов был налицо: «измена» длинному луку в пользу огнестрельного оружия. Конечно, главной причиной этому стало изменение всего социума: лучники-снайперы возможны только как «процент» с «основного капитала» многочисленных и довольно неплохих стрелков… а в XVI в. среда, порождающая таких стрелков, фактически ушла в прошлое. Собственно говоря, они даже и остались, особенно в английской глубинке – например, в графстве Ноттингем (как видно, оно не случайно считалось родиной Робина Гуда!): когда в 1627 г. это графство по требованию королевских чиновников выставило отряд, предназначенный для военной экспедиции во Францию, то оказалось, что полусотня ноттингемских стрелков состоит из тридцати восьми мушкетеров и двенадцати лучников. Но, как видно, это уже был именно «основной капитал», столь поуменьшившийся количественно и качественно, что там не осталось места снайперскому «проценту». Граф Уильям Бечер, ответственный за укомплектование экспедиционного корпуса, пришел к выводу, что лучники в этих войсках не нужны, потому что (внимание!) от них не будет пользы в осадных сражениях.

Как мы помним, еще недавно английским лучникам вполне находилось место в таких боях, это скорее для сражений на открытом пространстве они понемногу переставали использоваться. Но хотя трехлетний сиквел Столетней войны и набор ноттингемских стрелков находятся в пределах одной человеческой жизни – видимо, те лучники, боеспособность которых оценивал Уильям Бечер, уже не могли вести меткую и смертоносную стрельбу на ощутимо большем расстоянии, чем современные им мушкетеры. А без этого теряла смысл их все еще недостижимо высокая, по мушкетным меркам, скорострельность…

Конечно, тут дело не только в регрессе лучников как воинского сословия. Свой отпечаток наложило и совершенствование огнестрельного оружия: несколько улучшилась система заряжания, более надежным сделался ружейный замок (хотя у мушкетов по-прежнему преобладала фитильная «система зажигания»: колесцовый замок оставался достоянием пистолетов). В целом мушкет, по сравнению со временем Генриха VIII, к первой трети XVII в. стал не намного более мощным, но чуть более точным и ощутимо менее капризным. А главное – сравнительно недорогим.