Дабы не сложилось впечатления, будто лучник (похоже, именно английский!) настолько превосходит рыцарей, все же обратим внимание, что нам, как и Усаме, трудно понять, почему восемь конных «франков» отступили без боя: может, у них была срочная задача, от выполнения которой они не сочли возможным уклоняться? (В других эпизодах Усама отнюдь не стремится создать впечатление, будто он в бою сто#ит четырех рыцарей: даже при схватках один на один особых побед не видно!) Кроме того, важная подробность: у ибн Мункыза и его спутника
Наконец, маленький финальный штрих: этот лучник так ни в кого и не попал…
Тем не менее пеший стрелок явно показал себя грозным противником; а что оба врага все-таки сумели от него уйти – то ведь даже в самом начале между ними было изрядное расстояние, которое потом только увеличивалось (это
Интересно, были ли луки у них самих? Почти наверняка – да (хотя в схватках тяжеловооруженных всадников Усама в основном описывает действия клинком и копьем); но попытка отстреливаться явно могла обойтись слишком дорого!
Справедливости ради отметим: тот же автор фиксирует применение лука (или все-таки арбалета? Вряд ли: обстановка требует многократной стрельбы, а условия крайне неподходящие для того, чтобы перезаряжать арбалет) не только простыми пехотинцами. Вот эпизод штурма
Очень интересное (не для осажденных!) описание стрельбы фактически на дистанции рукопашного боя. Упомянутый в этой цитате Танкред – предводитель сицилийских норманнов; «дьявол-рыцарь» явно из числа его соплеменников, да и сами эти «дьявольские штучки» вполне в норманнском, даже викингском стиле, нечто подобное мы видим в ряде саг. Англичане как будто вовсе ни при чем, но…
…Но этот эпизод, возможно, проясняет, отчего Ричард Львиное Сердце не уделял особого внимания соплеменным лучникам. Даже отдавая им должное, он, правнук Вильгельма Завоевателя, все еще ощущал себя норманном: не сицилийским, конечно – но «нормандско»-английским [21]! И весь цвет его рыцарства – тоже! Причем это ощущение не было одной лишь только феодально-родовой декларацией: в рыцарской среде продолжали культивироваться навыки воинов-универсалов. Книгу, пожалуй, в руках держал далеко не каждый, а вот лук и меч были куда привычней.
Но даже в те десятилетия пути рыцаря и лучника разошлись если и не полностью, то заметно. Дальнейшая история воинских искусств углубила этот разрыв.
«Гроб», «еж» и «борона»
И все-таки Столетняя война – действительно «золотое время» английского лука. Хотя, конечно же, войны, и даже сражения, практически никогда не выигрывают одним только оружием как таковым. Уже неоднократно упоминались всяческие «дополнительные козыри», облегчавшие longbow большинство его побед. Особенно после того, как на смену кольчугам, и даже бригандинам (способным выдержать прямой удар, но уязвимым для стрел, низвергающихся сверху, по навесной траектории), пришли настоящие рыцарские латы.