Лукавый Шаолинь

Карлик приблизился. В сумерках очертания расплывались, но я успела разглядеть его бархатный коричневый камзол и высокие сапоги.

– Позволь нам уйти, – выдохнул Грин.

– Позволю. Тебе. Не ей, – прошелестел карлик.

И подошел еще ближе. Он был безоружен. Но меня липкими волнами накрывал страх.

– Она вам нужна, – Грин усмехнулся.

А может, мне это лишь показалось.

Потому что он сильно толкнул меня:

– Беги к рельсам. Это граница между нашим миром и миром поутри.

– А ты?

– Не бойся.

– Я останусь!

Поутри сделал еще два шага.

Грин взглянул мне в глаза и легонько погладил по щеке.

– Беги, ради меня. Давай, к железке! Там ты в безопасности.

Еще три шага.

– Эля!

– Грин… Я люблю тебя.

И тогда я побежала. Меня подгонял не только страх, но и стыд от неуместного признания.

В рекордные полчаса я добежала до железной дороги. И упала без сил, сгребая под себя щебенку.

Затем я вернулась в лагерь, не надеясь встретить Грина живым.

Но он был там! Живой, здоровый и очень веселый. Видимо, успел выпить немало вина, пока я лежала и рыдала на путях.

Гриндерс притянул меня за локоть:

– Никому ни слова о поутри. Нечего волновать людей. Главное, мы отбились.

– Как ты сумел?

– Я же крутой боец, – с иронией сказал мой тренер. – Иди к Маше. Твоя подружка тут шороху навела, когда я явился с гор один.

Вечером играли ролевую свадьбу. Мы много пили, и я, забыв о пережитом, танцевала с Грином.

– Выходи за меня, – вдруг предложил он.

– По-игровому – без проблем, – засмеялась я.

– А в реале?

– Никогда не выйду замуж за собственного тренера в семнадцать лет.

В ту ночь я и предположить не могла, что не пройдет и нескольких лет, как я захочу выйти замуж за собственного тренера. Правда, вовсе не за Грина.

Я совсем забыла о Йеннифер: вино, гитара, лес, близость Гриндерса вскружили мне голову. Как только все узнали, что близится еще одна свадьба, то засуетились. Девочки-ролевики, мастерицы на все руки, соорудили мне фату из шторы, которую запасливо привезли на игру. Больше всех старалась Йен: она сплела венок из ландышей.

Грог, который мы пили, ударил в голову. Я только засмеялась, когда священник спросил меня: «Анвенна из Редании, согласна ли ты стать женой Эскеля из Вертемберга?» Он спросил еще раз. И тогда я поняла, о чем меня спрашивают, и кивнула. Грин также ответил согласием, после чего поцеловал меня в щеку и крепко пожал руку.

Мы с Машей пили грог, когда к нам подошла Йеннифер. И мне сразу стало не по себе. Нам предстоял тяжелый разговор.

– Что, Элюшка, трахаться захотелось? Выросла, девочка? Гриндерс ничего, попробуй с ним. А то семнадцать лет – и ни с кем ни разу. Позор, – прошипела Йен. Ее лицо исказилось от злости.

Все прошлые чувства: ненависть, зависть, обида зашевелились в моей душе.

Мне захотелось ударить Йеннифер.

Но я выпила слишком много, ругаться уже не было сил. Я лишь устало сказала:

– Ты с ума сошла, посмотри на себя и на меня… Я тебе не соперница, да и не нужен мне твой Грин.

– Слушай, ты. Отвали от Эли. Она – совсем не такая! – взвилась Маша и обняла меня за талию. – Пойдем отсюда.

Удивительно, но в глазах Йен уже не было ненависти.

– Дура ты, Элька, мне Грин давно не нужен. Тебя жалко. Извини, но ты – просто жирная корова в кошмарном зеленом платье. Хотя такое изящное лицо и ярко-зеленые глаза – редкость. Похудей, приведи себя в порядок, покрась волосы, и Грин к тебе на коленках приползет. Вы прекрасно друг друга подходите – в отличие от многих не прячетесь от жизни.

– Ладно, – примирительно сказала Маша, – давайте нальем еще грогу. А кому достанется Гриндерс, узнаем потом.

Мы выпили еще, а потом под одобрительные крики ролевиков стали танцевать на столе степ.

Я проснулась в палатке Грина, мое прекрасное зеленое платье было грязным и порванным. Я попыталась прикрыться одеялом.

– Успокойся, у нас ничего не было, – холодно сказал тренер.

– Да? А где Йен?

– Думаю, в палатке у Хадсона.

В углу палатки я нашла чей-то плащ и оделась.

– Ой…У нас точно ничего не было?

– Было! Обожаю трахать пьяное бревно. Эля, тебе надо сбросить вес, если хочешь, чтоб я тебя и дальше таскал в свою палатку.

– Да пошел ты…

– Элюшка, стой! Эля… не уходи…

Я вылезла из палатки и стала собирать свой рюкзак. Маша угрожающе молчала. Я подумала, что она злая с похмелья, и решила ее не беспокоить.

По шпалам мы дошли до остановки. Затем разъехались по домам. Казалось, что поутри были всего лишь дурным пьяным сном. Казалось…

11

На следующей тренировке я сразу заметила напряжение ребят. Никто не занимался на тренажерах и не устраивал поединки. Ролевики гладили руками игровые наряды, постукивали пальцами по доспехам, а некоторые и вовсе сидели на полу с отсутствующим видом.

– У клуба финансовые проблемы, – объяснил Хадсон.

Общее настроение передалось и мне. Я снова ощутила себя толстой и неуклюжей.

Вдруг меня толкнули в спину. Не удержав равновесия, я упала на колени. И только после этого обернулась, ожидая увидеть Йеннифер.

На меня смотрела Маша.

– Я люблю Грина. А ты… Ты обманула меня! Ты спишь в его палатке… Ты – неуклюжая потаскуха, совсем его не стоишь.