Лукавый Шаолинь

– Это потому что ты выглядишь, как морковь? Я присматриваю подарок племяннице.

– Да? А я вот решила купить Барби для себя. Может, поможешь выбрать? – незнакомка пропустила между ушей нелестное сравнение. – Меня Машей зовут. Я тебя часто здесь вижу. Наверное, неплохо разбираешься в куклах.

Я хотела отвернуться и уйти. Никогда не знакомлюсь в магазине, да и общения хватает. Но что-то меня удержало.

– А я Элиза, можно просто Эля. И я люблю играть в Барби, хотя мне уже шестнадцать лет.

– Ну и что? Мне двадцать, а я играю с огромным удовольствием. Хочешь, покажу свою коллекцию?

С этого дня началась наша дружба. Маша жила одна, ее бабушка умерла, завещав квартиру, а родители работали где-то на Севере. Моя новая знакомая училась на юридическом факультете и грезила политикой. Это увлечение выглядело таким скучным для нежной и романтичной девушки.

Но Маша была куда многограннее, чем казалось с первого взгляда. Я до сих пор в деталях помню ее комнату с немного старомодной обстановкой. В ней почему-то всегда тяжело дышалось. Воздух был таким спертым, как будто тут проживала столетняя старушка. В центре помещения стоял кукольный дом размером не намного меньше человеческого роста. «На него вся стипендия уходит», – пожаловалась Маша.

В углу скучала швейная машинка, – девушка любила шить, но редко находила на это время. А вот спицы с крючком у нее не залеживались: каждую свободную поверхность занимала вязаная салфетка со сложным узором. И, конечно, много-много книг ждали своего читателя. Маша, как и я, обожала исторические романы Вальтера Скотта, фантастику Анджея Сапковского, Джорджа Мартина и Терри Пратчетта.

Возможно, ей и было одиноко. Впрочем, холостяцкую жизнь скрашивал толстенный кот Экзорцист, который достался подруге в наследство вместе с квартирой. Девушка нежно любила животное и позволяла ему все. Кроме того, котяра прекрасно отваживал надоевших поклонников.

Помню, как, наигравшись всласть в Барби, мы впервые выпили шампанского. Его преподнес Маше один из кандидатов в Любовь всей жизни. У меня развязался язык.

– Слушай, у тебя было это?

– Что это?

– Ну, это… с мужчиной?

– Что?

– Это…

– А…ну да…

– И как?

– Да так себе…

Мы захихикали и выпили еще по бокалу. Подруга рассказала несколько пикантных историй из своей личной жизни, и я смеялась в голос. С Инеем всегда приходилось взвешивать слова, а с Машей можно было нести любые глупости. Та только улыбалась, заплетая в косички свои рыжие волосы. И в тот вечер она дала мне пару таблеток активированного угля, посадила в такси и шепнула: «Приходи еще».

И я стала забегать почти каждый день после занятий. Наша дружба развивалась и крепла. А от Инея я отдалялась. Подруга детства казалась мне занудой, погруженной в свои книги и вымышленную жизнь. Слишком правильной. Слишком серьезной и сдержанной.

Я уже говорила: в ней все было «слишком». Наверное, от желания сделать что-то необыкновенное и заслужить любовь родителей.

Маша была жизнерадостной и свободной. Она слегка задержалась в подростковом возрасте, поэтому разница в четыре года не разделяла нас, как это случилось бы с любой другой девушкой. Я с улыбкой вспоминаю то беззаботное время, когда еще не встала на Путь воина. Когда могла выбирать. Когда мой Шаолинь был так близок…

9

Клуб «Бастион» располагался в здании бывшего завода. Места хватило и на удобный зал для тренировок по фехтованию, и на мастерские, где всегда пахло опилками, и на просторную комнату для собраний и лекций по истории.

И вот наша первая тренировка. Я помню ее во всех подробностях, хотя прошло уже много лет. Я пришла в «Бастион» наивной девочкой с флейтой, а ушла растерянной и несчастной, но повзрослевшей.

Мы с Машей стоим рядом с Грином и стараемся слушать его, хотя нам хочется смеяться. Время от времени мы даем себе волю и хихикаем. Реконструкторы уже косятся, ведь они пришли в зал, чтобы спокойно размяться и отработать приемы. Мы одеты в спортивные штаны и топики, которые открывают все, что можно и чего нельзя.

Но Грин ничего не замечает. Он терпеливо объясняет нам строение меча: «Вот гарда, а вот клинок». Наш тренер – студент исторического факультета, но мне, старшекласснице, он кажется солидным мужчиной. Как же сложно перестать строить глазки и внимательно слушать!

После теоретической части мы побегали по кругу, затем отжались и сделали разминку. Тренировка только началась, а я уже дышала, как старая собака.

– Ничего, потом будет легче, – пообещал Гриндерс.

Но я не поверила.

Мечей у нас не было. И, конечно же, умения ковать тоже.

– Ну и ладно. Сделайте себе деревянные, – посоветовал тренер. Мы переглянулись и опять захихикали. Это было равносильно тому, как если бы он сказал: «Соберите велосипед» или «Почините машину». Но мы привыкли находить выход из любой ситуации. Купили мечи у ребят из нашего клуба и заказали на будущее боевые романцы. Сейчас не верится, но я на полном серьезе рассчитывала стать воином и участвовать в соревнованиях.