Луис Альберто

Иногда, в редкие минуты отдыха, они пили крепкий чай в ординаторской и разговаривали по душам. Марианна не скрывала ничего из своей жизни, но не жаловалась, а рассказывала Кумару о приключившихся с ней несчастьях спокойно, как-то рассудительно, словно несчастья уже не тревожили её, отошли в далёкое прошлое. Но от опытного, намётанного взгляда бывалого врача не могли ускользнуть некоторые симптомы в поведении Марианны, которые его очень беспокоили. Марианна часто устремляла взгляд в одну точку, задумывалась, вдруг переставала поддерживать беседу, на женщину как будто находила апатия, её ничто не волновало, а лицо выражало равнодушие и скрытую, затаившуюся где-то в самом сокровенном уголке души печаль.

Ауробиндо всячески старался вывести Марианну из депрессии, предлагал ей отдохнуть, чтобы хоть немного успокоиться и привести свои нервы в порядок, говорил, что он справится и без неё в течение нескольких дней, что он боится за её здоровье.

Но Марианна только улыбалась в ответ и принималась за работу с ещё большим рвением.

Когда же Ауробиндо однажды позвали к телефону, и он услышал в трубке всхлипы Гиты, молившей доктора помочь её господину, которому на охоте ранили ногу, у него не возникло никаких сомнений по поводу того, кого именно взять с собой во дворец раджи.

Амитах поправлялся быстрее, чем могли ожидать Марианна и Ауробиндо Кумар. С каждым днём взгляд его становился всё яснее, у него проснулся просто-таки волчий аппетит, раджа мог без умолку болтать со своей сиделкой, получая от, казалось бы, пустых и никчёмных разговоров истинное удовольствие.

Раджа сам ещё не понимал, что какая-то необъяснимая сила влекла его к Марианне. Ему нравился её голос, он мог часами, не отрываясь, смотреть в её честные, правдивые глаза. После развода Амитах был не в состоянии долго находиться наедине с женщинами, они вскоре после знакомства начинали его раздражать, казались ему глупыми и полными корысти существами. Но теперь… Теперь всё было как-то по-другому… Марианна оказалась совсем не такой, как все остальные особы слабого пола. Буквально за несколько минут Амитах смог убедиться, что у неё нет никакой задней мысли, что она относится к нему не как к миллионеру, который при случае сможет одарить её золотом, а как к человеку, которому сострадает и желает, чтобы он поскорей поправился и встал на ноги.

Амитаху было хорошо с Марианной. Хорошо, легко и свободно. Даже когда они ни о чём не разговаривали, а женщина просто сидела рядом с кроватью и мирно читала книгу, раджу охватывали необычайное спокойствие и душевное равновесие.

Но вот настал день, когда можно было снять гипс, с простреленной ноги Амитаха. Ауробиндо Кумар приехал во дворец сразу после завтрака и прямиком направился в спальню раджи, которая на три недели превратилась в больничную палату.

– Здравствуйте, доктор! – радостно сказала Марианна, завидев на пороге сутулую фигуру Кумара. – Как поживают наши пациенты в госпитале? У меня такое ощущение, что я не была там уже целую вечность.

– Не волнуйтесь, моя дорогая Марианна, – отвечал Ауробиндо, ставя свой саквояж на ночной столик. – Всё в полном порядке, хотя, признаюсь, все скучают по вас, спрашивают, когда вы вернётесь. Судя по всему, ждать им осталось недолго. Вот снимем гипс и можем приступать к своей основной работе. Я смотрю, выглядите вы довольно-таки неплохо, – это уже Кумар обратился к Амитаху, который неподвижно лежал на кровати и печально смотрел в потолок.

– Что бы я делал, если бы не Марианна? – вздохнув, сказал раджа. – Она – моя спасительница, оберегала меня дённо и нощно от всяческих невзгод.

– Тяжело будет расставаться? – Ауробиндо склонился над загипсованной ногой и незаметно для Амитаха подмигнул Марианне.

– Тяжело, – серьёзно ответил Харамчанд. – Я даже не мог себе представить, насколько это будет тяжело…

Доктор пропустил мимо ушей слова раджи, он уже был весь в приготовлениях, держа в руке специальные ножницы с закруглёнными концами.

Но у Марианны вдруг что-то ёкнуло в сердце. Она почему-то боялась поднять глаза на Амитаха, хотя чувствовала, что он на неё смотрит. Она и сама не ожидала, что в минуту расставания с раджой на неё нахлынут странные чувства. Она представила себе, что больше никогда не увидит этого человека, и холодные, колючие мурашки побежали по её спине.

Марианна уже успела привыкнуть к Амитаху. Все три недели, что женщина провела во дворце, она ни на минуту не отходила от кровати больного, делала ему уколы, кормила из ложечки, следила, чтобы не было сквозняков, занимала раджу беседами.