Лучший из миров

На мягкие ребристые плиты космодрома он сошел осторожно, словно боясь, что провалится. Впереди виднелся теряющийся в темноте коридор, а на ближайшей стене красовались знакомые уже знаки, следом за которыми светилось число «пятнадцать». Неизвестно почему, но то, что демоны пользовались теми же цифрами, что и люди, повергло Тимура в ступор. Он долго стоял, глядя на родные цифры, не понимая, что происходит. И только потом до него дошло. Он знал, что написано перед ними. Словно кто-то вбил в его голову знание до сих пор неведомого языка. «Стан 15». Остановка, станция.

Резкий зуммер браслета вырвал его из оцепенения. Полоска вызова мигала, не переставая. Тимур, не глядя, включил запись.

«Срочное сообщение для Тимура Андара, посвященного первой степени тайной стражи Халифата». Уже официоз обращения не сулил ничего хорошего.

«Тимур».

Голос старика Ашрафа был сухим и тревожным.

«Информация от службы разведки. Хаким ибн Муса ибн Нусайр не зарегистрирован в школе Рас-аль-Фахмат. Никто не знает, кто он и откуда взялся. Все его воспоминания – подделка. Любыми способами выбей из него сведения. Будь осторожен. Аналитический отдел считает, что…»

На этом запись прерывалась. Видимо, в тот момент дромон и вошел в защитное поле.

Тимур беспомощно потрогал сенсор вызова, понимая, что делать это бесполезно. Связи не было. Он был один, посреди громадного чужого звездолета, без возможности вызвать подкрепление, да еще и с непонятным пассажиром за спиной.

Наконец, он достал разрядник, перевел его в боевой режим и вернулся на свой корабль.

«Зу-ль-Карнейн» не был большим кораблем. Стандартный дромон, правда, переделанный под боевые задачи. Вместительный трюм, несколько жилых помещений, которые почти всегда пустовали. На мостик вели три пути, на разных уровнях. Самый короткий – вдоль трюма, а потом - лифт.

Хакима не было.

Крышка саркофага была откинута, белесый дым еще рассеивался над полом. Внизу, у шлюза, что-то глухо лопнуло, и на обзорном экране, рядом с черным пятном коридора и надписью «Стан 15», промелькнула тень.

-Найду, убью, - пообещал Тимур. – Не скроешься. И никакие демоны не помогут.

Взгляд упал на панель связи. Там до сих пор вяло ползли чужие знаки. Палочки, кружочки. Они замысловато пересекались друг с другом, складываясь в отдельные слова, потом - в предложения.

Тимур вглядывался в них, медленно, но верно понимая, что там написано.

Потом зажмурился, помотал головой, словно надеясь изгнать наваждение.

Наваждение не проходило.

Тогда он старательно повторил про себя написанную на чужом языке фразу.

И снова спустился вниз.

2. Владислав Гурин, археолог. ТАЙНАЯ СФЕРА ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

Верхние слои почвы были сняты, нависающие с потолка корни подрублены и свалены в углу пещеры вместе с грудой скользких булыжников. Копалка мигнула желтым глазом и остановилась, втянув щупальца под плоское днище.

Основную, самую важную часть работы Влад всегда делал вручную. По старинке. Лопаточкой, совочком, разнокалиберными иголочками и целым арсеналом щеток. Щетки были разные – пружинные, металлические, пластоидные, гелевые и даже одна натуральная, из нановолоса. Последней Влад особенно гордился. Ни у одного вольного археолога не было настоящей щетки из нановолоса. Ею Влад чистил исключительно в последний момент и исключительно самые важные находки. Артефакты. За которые можно было выручить немалые деньги. После чистки щеткой из нановолоса древние предметы блистали особенной, натуральной красотой.

Или это только казалось.

На этих раскопках Влад еще ни разу не доставал свою заветную любимую щеточку.

Ибо чистить было нечего.

Кто бы мог подумать, что на Ильмене будет пусто? И это после годового поиска в древних базах и даже в хранилище имперской информации. Ни одну точку Влад не искал так долго и с таким риском, как эту. А потом? Черепаший переход в систему, на последних каплях энергии, мерзкий зуд от неисправных маскировочных экранов (денег не хватило на полный ремонт) и липкий страх, что сейчас вынырнут из испода имперские клиперы. Слава Софии, вокруг заброшенного сотни лет назад Ильменя патрули гостили нечасто.

А затем был неделя полевых работ. Хотя, почему полевых? Болотных. Буреломы, чавкающая жижа, замшелые каменюги, тучи голодного комарья. И десяток пещер. Легендарных скитов Старого Обряда. Пустых. Если не считать нескольких монеток пятисотлетней давности, сгнивших тряпок, пары берестяных кубков и рассохшейся деревянной утвари. У жрецов все было деревянным. Тарелки, кружки, ложки. Даже вилки. Влад впервые увидел деревянные вилки, грубые, почерневшие, с обломанными еще при старцах зубьями. Но даже такие раритеты не представляли никакой ценности. Ни научной, ни рыночной, никакой. Можно было постараться толкнуть всю эту рухлядь в какой-нибудь музей на Славии, всю скопом, на вес. Выручить тысячу кредитов и покрыть сотую часть расходов. Илидвухсотую. А затем снова уткнуться в поисковые базы, надеясь откопать что-нибудь стоящее.