Лучший из худший 3 (СИ)

Я пошёл сообщать Цыгану благую весть. Тот только начал кемарить и, когда мне удалось его растолкать, не сразу въехал в цимес происходящего.

Наконец, до него дошло.

— Ну вот, опять на массу подавить не удастся, — вздохнул Цыган. — Вечно с тобой одни проблемы, Лан.

Я не стал рассказывать ему, что совсем недавно спас из лап демоницы. Всё равно он бы не поверил, да и мне лишний интерес к моей скромной персоне ни к чему.

— Успеешь ещё выспаться! — пообещал я не очень уверенным тоном.

Зенитка, к которой нас приписали, находилась в другом вагоне, пришлось проделать не самый простой переход туда из нашего.

Стыки рельсов были далеки от идеальных, нас то и дело потряхивало и покачивало, пока мы перемещались из вагона в вагон.

Поезд набрал скорость. Ветер дул прямо в лицо, мощным порывом с меня едва не сдуло кепи. Под ногами что-то грохотало и лязгало.

Цыган вдруг остановился.

— Ты что? — удивился я.

— Да так, — смущённо произнёс он. — Представил, что будет, если сорвусь вниз, под колёса.

— Что будет… Фарш будет, — «подбодрил» я. — Ты б лучше не думал о таких вещах, а?

Он кивнул.

Мы оказались на крыше соседнего вагона. С лязгом распахнулся люк, из него показалась голова в шлемофоне.

— Вот, Родионов, пополнение принимай, — почти прокричал штабс-офицер. — Привёл к тебе стрелка-зенитчика и помощника.

— Слушаюсь, — кивнула голова. — Давайте, хлопцы, лезьте внутрь. Буду вам новое хозяйство показывать.

На плечах Родионова красовалась ефрейторская лычка. Сам он оказался довольно взрослым дядькой лет сорока с добродушным лицом.

— Технику знаете? — сходу спросил он, стоило нам только опуститься на гулкий пол вагона.

— Приходилось иметь дело, — ответил за нас обоих я.

— Добре. Но на всякий пожарный, я вас проинструктирую.

Зенитка располагалась в одной из башен.

— Рабочее место стрелка, — похлопал ефрейтор по жёсткой спинке сиденья, обтянутого потёртым коричневым дермантином. — Отсюда стрелок, он же наводчик, осуществляет управлением орудием. Калибр пушки — тридцать семь миллиметров, угол возвышения — восемьдесят пять градусов, благодаря поворотному устройству башни, орудие может поворачиваться на все триста шестьдесят градусов. Досягаемость по высоте — семь тыш.

Видя, что я откровенно позёвываю, ефрейтор хмыкнул.

— Так-так, вижу: не в коня корм. Раз вы такие умные… А ну, стрелок, покажь, чему тебя учили. Порадуй старика.

— Чего ж не порадовать?!

Я с удовольствием забрался на «кресло», демонстративно поднял и опустил ствол, покрутил башню, сделал вид, что выстрелил из пушки.

— Как-то так!

— Молодца, — довольно кивнул ефрейтор. — Наводка осуществляется при помощи данных механизмов. Имеется как полностью ручной вариант, так и автоматическое упреждение выбранной цели с помощью радарной установки. Правда, в бою радар может притормаживать, поэтому опытные стрелки предпочитают всё регулировать самостоятельно. — добавил он уже от себя. — Но для одиночной цели можно включить автоматику. Хуже не будет. И да, не смотрите, что наш вагон, обшит модульными бронеплитами, в случае боестолкновения и стрелок и заряжающий обязаны надеть бронежилеты и не снимать их до особого распоряжения. Бережённого, как говорится. И бог бережёт…

— Господин ефрейтор, разрешите вопрос? — встрял Цыган.

— Дозволяю.

— А в кого палить-то собираемся? До «Объекта-13» ещё ехать и ехать…

— Вопрос правильный. А ответ на него простой: стрелять надо в то, во что прикажет начальство. И больше ни над чем голову не ломай, — степенно ответил Родионов. — Ещё вопросы есть?

— Никак нет!

— Тогда займитесь самым главным, — заинтриговал ефрейтор.

Мы зачарованно уставились на него.

— Ствол нужно прочистить, — испортил весь праздник Родионов.

Мы только горестно вздохнули, но перечить не стали.

Если быть честным, возня с чисткой заняла у нас не больше часа, но всё равно это не самое чистое занятие на свете не вызвало у нас восторга.

Когда с ним было покончено, я вновь забрался в «кресло», а Цыган занял место внизу, почти у меня под ногами. Через несколько минут до меня донёсся его храп. Ну вот… мне бы такую безмятежность.

Знает ведь, что главную ответственность несёт стрелок, поэтому может себе позволить расслабится, а мне на посту дрыхнуть нельзя.

Через шлемофон, надетый на голову, посторонние звуки почти не слышались, в радиоэфре стояла тишина, изредка прерываемая щелчками помех. Хоть бы музыку какую врубили что ли… Всё б веселей было ехать!

Но «диджеев» на бронепоезде не нашлось. Лишь пару раз до меня долетали обрывки разговоров, какие-то общие фразы… В общем, ничего такого, что способно развеять скуку и рутину.

Я не Винтик или Шпунтик, однако люблю всякую машинерию, а военная техника всегда вызывала у меня благоговейные чувства. Не удержавшись от соблазна, провёл рукой по выкрашенному в защитный цвет стволу орудия.

Эх, если всё пройдёт гладко, в мой «Сачок» не придётся ловить всяких нехороших «бабочек». А ведь так хочется мира и спокойствия. Всевозможные приключения, что свпятся на меня как из рога изобилия, успели порядком набить оскомину.

Мне б тишь, гладь да благодать!