Лучший друг моего парня

В дверях появляется голова татуированного, и Мирон, бросив напоследок взгляд на кусты, где я прячусь, кивает Саше на вход в клуб.

Как только они скрываются внутри, отряхиваю свои ступни и, надев туфли, иду следом. Сначала заворачиваю в туалет, поправляю макияж и, улыбнувшись себе в зеркале немного кривой улыбкой, возвращаюсь в зал.

Народу значительно прибавилось, и все места на диванчике оказываются заняты.

— Что-то ты долго, — усмехается какая-то рыжая, имя которой я не успела запомнить, и остальные её подружки начинают глупо хихикать.

— Иди сюда, малыш, — окликает меня Саша и, похлопав себя по коленке, предлагает сесть к нему.

Я на него, конечно, обижена, но выяснять отношения при стае гиен не намерена. Не собираюсь устраивать им представление, которое они потом будут с удовольствием обсасывать.

Со всей грацией, на которую способна, опускаюсь на Соколова. Его рука тут же ложится на моё голое бедро и начинает собственнически поглаживать.

— Когда мы поедем домой, Саш? — спрашиваю, потираясь о его щёку носом.

— Ещё немного побудем, потом вызову нам такси. У меня останешься?

Киваю и спотыкаюсь о внимательный взгляд Мирона, на коленях которого тоже сидит какая-то девица. В ответ на мой взгляд парень насмешливо приподнимает брови.

Поворачиваю к себе Сашу за подбородок и впиваюсь в его губы своими.

3

Обычно я встаю по утрам очень легко. Сказывается многолетняя практика просыпаться рано, будь то выходной или будний день, в семь утра я уже бодра,весела и готова сворачивать горы. Но не сегодня.

Спустив ноги с постели, касаюсь холодного, потрёпанного жизнью линолеума кончиками пальцев. Удивительно, но в этой квартире холодно даже летом. Может быть, всему виной второй этаж? Ветви растущих во дворе деревьев почти никогда не пропускают солнце.

Хмуро обвожу взглядом свою крохотную комнату, задерживаю взгляд на серебристых туфлях и моём аккуратно висящем на вешалке вчерашнем наряде. Все этикетки на месте, и нет ни единого пятнышка. Когда я говорю, что комната маленькая, я имею в виду, что она очень маленькая. Если вытяну сейчас ногу, дотянусь до старого скрипучего шкафа без особого труда.

Жилье съёмное, мебель не обновлялась уже лет сто. Кровать тоже древняя, но я всё же купила на неё новый матрас, ещё есть тумбочка, на которой лежит ноутбук, а внутри — книги. Книги лежат и на подоконнике, и на полу около окна, больше их просто некуда складывать.

Сашу я никогда не смогу привести сюда. Мне просто будет жутко стыдно: у него машина в полтора раза больше, чем вся моя жилплощадь. Поэтому я так мечтала попасть в его квартиру. Поспать на нормальной кровати, сходить в нормальную ванную и просто побыть вдвоём, чтобы никто нам не мешал. Ни моя работа, ни его друзья.

Вчера, после своего обещания поехать к нему, Соколов напился в слюни. Ненавижу пьяных людей, просто на дух не переношу. Особенно таких, которые полностью теряют контроль над своим разумом и телом. Поэтому вчера, когда мой парень,уронив голову на моё голое плечо, испачкал его своими слюнями и захрапел, я поняла: с меня хватит.

Вызвала себе такси и оставила своего несостоявшегося любовника на попечение его приятелей.

Мирон к тому времени отчалил куда-то наверх со своей кукольной блондинкой, которая полвечера засовывала язык ему в ухо. Мне было даже на руку, что эта кукла приняла его на себя. Он был занят и к концу вечера потерял ко мне интерес. По крайней мере, больше не прожигал взглядом и не требовал вернуть ему его деньги. Хотя чувствую, это не последняя наша встреча.

Может, бросить Сашу? Ну уж нет…

В коридоре слышатся шаркающие шаги, двигающиеся в направлении кухни. Моя соседка проснулась. Сегодня моя очередь первой занимать ванну, а её — плиту. Пока она гремит чашками на кухне, я иду под душ смывать со своего лица остатки вчерашней ночи и плохого настроения.

— Пельмени на завтрак? — спрашиваю я, поправляя на голове тюрбан из зелёного полотенца.

— Это всё, что было в холодильнике, — пожимает плечами Маринка, не отвлекаясь от ленты новостей в своём телефоне. — Будешь? Там ещё плавают в кастрюльке.

— Воздержусь, — говорю, скривившись.

Встав на носочки, начинаю открывать верхние шкафчики в поисках турки. На месте её не оказывается. Обычно я отвечаю за порядок, а Маринка за беспорядок. В остальном у нас царит полная идиллия, не первый год живём вместе. До этого шесть лет делили комнату ещё с двумя девчонками в детском доме. Почему мы снимаем квартиру, а не живём в собственных, положенных всем сиротам от государства? Это долгая и грустная история, на которую не хочется тратить время. Но если вкратце, то в очередь на квартиру встают с четырнадцати лет, и пока, к моим девятнадцати, она ещё не подошла.

— Правильно. Поэтому ты такая тощая, не жрёшь ничего. А кофе кончился, можешь не греметь с утра пораньше, — бубнит соседка и накалывает на вилку толстенький пельмешек, отправляя его в рот.

— Чай у нас хотя бы есть?