Изречение Симонида, обращенное к жене Гиерона, спросившей, кем лучше быть – богатым или мудрым? Богатым, сказал он, потому что приходится видеть, как мудрецы постоянно торчат у дверей богатых.
Симонид, когда победитель на мулах предложил ему незначительную плату, отказался написать стихотворение под тем предлогом, что он затрудняется воспевать «полуослов». Когда же ему было предложено достаточное вознаграждение, он написал: «Привет вам, дочери быстроногих, как вихрь, кобылиц».
Если ты спросишь меня, что такое бог и каков он, то я сошлюсь на Симонида, который, когда его спросил об этом же тиран Гиерон, потребовал себе один день на размышление. Когда Гиерон повторил свой вопрос на следующий день, Симонид попросил уже два срока. Когда же он каждый раз стал удваивать число дней, удивленный Гиерон спросил, почему он так делает? Потому, ответил тот, что чем дольше я размышляю, тем этот вопрос кажется мне более темным.
Сократ
Никто не может ничему научиться у человека, который не нравится.
В молитвах он [Сократ] просто просил богов даровать добро, ибо боги лучше всех знают, в чем состоит добро.
[Сократ] советовал избегать таких кушаний, которые соблазняют человека есть, не чувствуя голода. ‹…› Он шутил, что и Кирка [Цирцея], должно быть, превращала людей в свиней, угощая их такими кушаниями в изобилии; а Одиссей ‹…› держался от чрезмерного их употребления и оттого не превратился в свинью.
Тех, кто желает и сам иметь много хлопот и другим доставлять их, я ‹…› поставил бы в разряд годных к власти.
Если, живя среди людей, ты не захочешь ни властвовать, ни быть подвластным и не станешь добровольно служить властителям, то, думаю, ты видишь, как умеют сильные ‹…› и целые общины, и каждого порознь держать в рабстве.
Не очень-то легко найти работу, за которую не услышишь упреков; очень трудно сделать что-нибудь так, чтобы ни в чем не ошибиться.
Завистники ‹…› только те, кто горюет по поводу счастия друзей.
Трудно ‹…› найти врача, который знал бы лучше, чем сам человек, ‹…› что полезно ему для здоровья.
[Перед началом суда над Сократом один из его друзей спросил: ] «Не следует ли ‹…› подумать тебе и о том, что говорить в свою защиту?» – Сократ ‹…› отвечал: «А разве ‹…› вся моя жизнь не была подготовкой к защите?»
Горячо преданный Сократу, но простодушный человек, некий Аполлодор, сказал: «Но мне особенно тяжело, Сократ, что ты приговорен к смертной казни несправедливо». Сократ, говорят, погладил его по голове и сказал: «А тебе ‹…› приятнее было бы видеть, что я приговорен справедливо?»