Лучшие хвостатые сыщики

— Вот-вот, — обрадовалась Лелька, потому что я ненароком, сама того не желая, затронула ее любимую тему. — У меня есть семья! А вот у тебя нет! И ты, кажется, делаешь все, чтобы она так и не появилась!

— Знаешь, если уж я и решу создать семью, то первым ее членом будет явно не енот! — заметила я.

— Никто им не будет! — безапелляционно заявила Лелька. — Если ты не прекратишь себя так вести!

— Как? — не поняла я.

Лелька без слов ухватила меня за указательный палец и приподняла вверх. Рассмотрев его и увидев темное пятно, выразительно резюмировала:

— Так я и знала! Ты опять малюешь свои картины и больше ни о чем не думаешь!

— А о чем, по-твоему, я должна думать? — начала заводиться и я.

— Как о чем? Где твоя личная жизнь, Коновалова? Ты вообще знаешь, что на улице весна? А весна — это время любви! Держу пари, что ты постоянно торчишь дома взаперти, уткнувшись в свой ноутбук, а потом, оторвавшись от него, шагаешь к мольберту и простаиваешь возле него!

— Леля, писать картины — моя профессия, — напомнила я подруге. — А ноутбук… Какая современная женщина может обойтись без Интернета, скажи мне?

— Ты лучше скажи, какая современная женщина может обойтись без мужчины? — ехидно поинтересовалась Лелька.

— Любая! — парировала я. — Просто… Просто…

Я не договорила, потому что Алоизий вдруг стал сползать с моих рук, и мне пришлось перехватить его поудобнее, чтобы он не шлепнулся на пол — я не знала, насколько хорошо еноты переносят падения, и не хотела экспериментировать. Хотя, если бы он расшибся в лепешку, это избавило бы меня от необходимости опекать его во время Лелькиного отсутствия, но я все-таки человек сердобольный, и меня не прельщало отделываться от навязанных хлопот садистскими способами.

— Ага, нечего сказать! — торжествующе сказала Лелька, воспользовавшись моим замешательством. — Все потому, что ты в себе не уверена и на своей личной жизни подсознательно поставила крест! Это я тебе как психолог говорю, — с важностью добавила подруга и пустилась в разглагольствования о скрытых мотивах моего поведения, перемежая свою речь умными терминами, в которых я ничего не понимала, а Лелька этим пользовалась.

Надо сказать, что еще одной Лелькиной особенностью был повышенный интерес к устройству моей личной жизни. Точнее, даже больше: Лелька мечтала выдать меня замуж и периодически примеряла на себя роль свахи. Но эту роль стабильно проваливала: все рекомендуемые ею кавалеры не нравились мне категорически, и я расставалась с ними, даже не начав встречаться. У самой Лельки в плане личной жизни все было замечательно, то есть она полностью отсутствовала по причине счастливого замужества, и Лельке совершенно незачем было о ней заботиться. А вот моя отсутствующая личная жизнь ничем не была подменена, и я, по мнению Лельки, влачила жалкое и бессмысленное существование. Лелька искренне полагала, что и картины я пишу по той же причине — чем-то заполнить собственную невостребованность и никчемность, но делаю это совершенно зря, потому что, тратя время на «эту ерунду», я снова и снова упускаю шанс завести роман. Роман, по замыслу Лельки, непременно должен был перетечь в замужество, непременно счастливое и с кучей детей. Хотя сама Лелька до сих пор имела в арсенале одну только Клепку.

Вообще по образованию я художник. И считаю, что не только по образованию, но и по призванию. Однако профессия моя несколько другая — я дизайнер женской одежды. Поэтому я и просиживаю за ноутбуком часами — он необходим мне для работы, для конструирования моделей и создания схем. Но этим я занимаюсь исключительно ради заработка, а картины пишу для души в свободное от основной работы время. И получается, что всю мою жизнь действительно заполняют два этих занятия. Но мне так комфортно! А Лелька почему-то этому не верит…

Все эти Лелькины матримониальные планы уже стали притчей во языцех и порядком мне надоели. Потому что я знала, что пока просто не встретила своего мужчину, с которым мне захотелось бы вступить в брак и нарожать кучу детей. Или хотя бы одного. И картины я пишу вовсе не поэтому — просто мне это нравится. И я совсем не ощущаю себя несчастной и одинокой. По-моему, лучше уж быть одной, чем вместе с кем попало — так, кажется, писал Омар Хайям? Вот в этом я с ним полностью солидарна.

Понимая, что сейчас Лелька вцепится в меня когтями и начнет снова и снова предлагать кавалеров для знакомства, я быстро перевела тему на сидевшего на моих руках Алоизия. Тот, к слову, вел себя смирно и, кажется, нисколько не возражал сменить хозяйку. Он уютно устроился, прижавшись ко мне пушистым боком, и тихо посапывал.

— Так, Лелька, насколько ты уезжаешь и что мне делать с этим сокровищем помимо кормежки? — деловито спросила я.

— Я уезжаю… — начала Лелька и машинально посмотрела на часы.

Глаза ее сразу же вытаращились до размера небольших кофейных блюдец, и она вскричала в панике:

— О боже, я уже опаздываю! Мне через час нужно быть в аэропорту, а я еще не успела в парикмахерскую!

— Зачем тебе парикмахерская перед дорогой? — недоуменно пожала я плечами.