Лучшие историки

За древлянами следуют дреговичи, поселившиеся между Припятью и Двиною. Название дреговичей встречается у болгарских славян и в Германии. За дреговичами следуют полочане, т. е. кривичи. Старые города у них были: Изборск, Полоцк (от реки Полоты), Смоленск, позднее встречающийся в летописи Торопец (от реки Торопы), у простого народа слывет теперь Кривитепск, Кривич и Кривиг. За кривичами идут славяне новгородские. Во всех названиях племен мы замечаем, что они происходят или от мест, или от имен родоначальников, или называются собственным существительным, как, например, дулебы; одни только жители Новгорода и окрестных мест прозвашась своим имянем, как говорит летописец, – славянами. Эта странность может объясниться тем, что славяне ильменские, будучи позднейшими выселенцами от кривичей, не успели приобрести еще для себя видового названия в отличие от соплеменников и удерживали название родовое в отличие от чужеплеменников-финнов, которыми были окружены. Северяне, по летописцу, пошли от кривичей и поселились на реках Десне, Семи и Суле. Названия радимичей и вятичей летописец прямо производит от имен родоначальников и сообщает предание, что оба эти племени происходят от ляхов. Мы не имеем никакого права заподозрить это предание, которое показывает, что эпоха прибытия этих племен не была слишком отдаленна, о нем помнили еще во времена летописца. Что племена эти пришли позднее других, доказывают избранные ими жилища: радимичи поселились на Соже, а вятичи должны были перейти далее на восток, на Оку, потому что земли по Десне, лежащие между Сожью и Окою, уже были заняты северянами.

Касательно дулебов и бужан мы принимаем эти два названия принадлежащими одному и тому же племени, имевшему жилища свои на Западном Буге; в летописи в двух разных известиях эти племена помещены на одинаких местах, с одинаким прибавлением, что как то, так и другое племя после называлось волынянами, и ни в одном известии оба названия не поставлены вместе рядом, но где есть одно, там нет другого. О движении дулебов-бужан летописец не знает: думаем, что их должно рассматривать как отрасль хорватского племени, поселившуюся с незапамятных пор на берегах Буга, на Волыни. Последними племенами к югу летописец считает угличей и тиверцев. В приведенных известиях о расселении племен жилища угличей и тиверцев назначены по Днестру до моря и Дуная: «Улучи (Угличи), Тиверцы седяху по Днестру оли до моря, суть гради их и до сего дне: да то ся зваху от Грек Великая Скуфь». Но есть другое известие, из которого видно, что угличи жили прежде в низовьях Днепра; когда Игорев воевода Свенельд после упорного трехлетнего сопротивления взял их город Пересечен, то они двинулись на запад, перешли Днестр и поселились на западном его берегу, где еще теперь, в Оргеевском уезде Бессарабской области, находится деревня Пересечени или Пересечина, вероятно основанная беглецами в память прежнего их города. Указания летописца на многочисленность тиверцов и угличей, на их упорное сопротивление русским князьям, на их жилища от Днестра или даже от Дуная до самого Днепра и, может быть, дальше на восток, не оставляют никакого сомнения, что это те самые племена, которые Прокопию и Иорнанду были известны под именем антов.

…Нам остается сказать несколько слов еще о значении названий – варяги и русь.

А. Д. Кившенко. Призвание князя – встреча князя с дружиной, старшинами и народом славянского города. 1880 г.

Сличив различные толкования ученых, можно вывести верное заключение, что под именем варягов разумелись дружины, составленные из людей, волею или неволею покинувших свое отечество и принужденных искать счастия на морях или в странах чуждых; это название, как видно, образовалось на западе, у племен германских, на востоке, у племен славянских, финских, греков и арабов таким же общим названием для подобных дружин было русь (рос), означая, как видно, людей-мореплавателей, приходящих на кораблях, морем, входящих по рекам внутрь стран, живущих по берегам морским. Прибавим сюда, что название русь было гораздо более распространено на юге, чем на севере, и что, по всем вероятностям, русь на берегах Черного моря была известна прежде половины IX века, прежде прибытия Рюрика с братьями.

Глава четвертая