Лучшее

Этот рассказ вышел в марте 1969 года в «Журнале Ужасов», безусловно, мало подходящем для публикации произведений Р. А. Лафферти (журнал издавал Роберт А. В. Лоундес, который напечатал когда-то несколько ранних рассказов Лафферти и безусловно знал о нем предостаточно). Второй раз рассказ вышел в 1972 году в сборнике «Странные дела» и с тех пор почти не переиздавался. Но его точно не отнесешь к жанру хоррора, хотя, возможно, здесь сыграл роль эпизод из той области, которую Фрейд называл «ужасом инцеста».

Так что же это, собственно, за рассказ?

История, рассказанная в баре — по крайней мере, отчасти. В нее вплетается другая история, поведанная десятилетиями раньше тому же человеку, но другим рассказчиком, парнем из Малайзии по имени Галли, с которым повествователь (автор) познакомился в Индонезии. И вот теперь на малайского гостя снизошло вдохновение: Галли получил доступ к американским комиксам. Его история, которая начинается с «восходящих звуков флейты» и заканчивается «угасающими звуками флейты», создает гармоничное ощущение целостности, в то время как другая история (о трех солдатах, пропавших на индонезийском острове в 1945 году) постоянно «вклинивается и перебивает», мешая рассказчику. В конце концов, тем не менее, обе истории сливаются в единую сагу, которую повествователь (несмотря на его собственные протесты) превращает в третью историю, ту, которую мы, собственно, и читаем.

Атрибуты истории хорошо знакомы поклонникам Лафферти: кровожадный, но колоритный пират; упрямая молодая женщина, не желающая вступать в сексуальные отношения; бесхитростный простой сюжет, который становится сложным благодаря очень хитрым приемам. Постоянного читателя Лафферти не удивляют ни идеализированные изображения пиратов, ни то, что Эндрю Фергюсон назвал «расчлененкой и жуткими описаниями смертей». Что поражает, так это внезапное появление табуированной темы инцеста, о чем Лафферти никогда не писал. Брутальный, но романтичный Вилли Джонс в конце концов покоряет Маргарет, дочь человека, которого убил, и вкушает сладость ее любви. Но он не соглашается с ее требованием оставить пиратские игры, и она придумывает изощренную месть — навсегда лишает его возможности спать с ней, ведь в этом случае он рискует совершить инцест. Поскольку и сама Маргарет, и ее взрослая дочь (точная копия матери) одновременно и живы, и мертвы, гротескная семейная мелодрама приобретает совсем уж фрейдовский характер и приводит к тому, что отец, мать и дочь, объединившись во зле, начинают заманивать на остров мужчин и убивать их, привлеченных красотой одинаковых прелестниц.

Этот клубок ярости и неутоленной похоти, тайного желание инцеста и жажды убийства неожиданно разматывается в еще одной истории из бара, которую рассказывает американский солдат — единственный уцелевший на острове Вилли Джонса и сбежавший оттуда в 1945 году. Теперь, спустя двадцать лет, на пути к дому он мечтает лишь об одном: вернуться обратно. Малайская народная сказка, модернизированная комиксом о Чудо-Женщине, в сочетании с многочисленными элементами мифов об инцесте — такими, например, как неразличимые мать и дочь, или загадочные существа, мертвые, но все еще живые, — воскрешает в памяти собирательный образ Belle Dame Sans Merci, безжалостной красавицы, которая опустошает души мужчин холодностью и вечными отказами. Довольно необычный рассказ, даже для Лафферти. Даже не упоминая его големов (которые на самом деле не големы, а нечто другое) или странных пограничных явлений вроде «срединного состояния» между жизнью и смертью (в нем пребывают мать и дочь) и «подспудного срединного мира», в котором солдат готов заблудиться навсегда.

И причем здесь тогда название? В рассказе же нет никаких утесов. Солдат, возвращающийся туда, где его ждет смерть, вспоминает двух женщин — «они как вулканы», и заявляет, что он и его товарищи «взбирались на них, как на гору». Господи, взбирались! И плечи-утесы смеялись, покачиваясь…

Этот странный образ (совсем не похожий на плечи, которые принято воспевать) вызывает ассоциации с рассказом Лафферти «Покорители скалы», опубликованным годом позже. Утес, который, как автор объясняет сразу, больше похож на шпиль, как и фраза «взбираться на них» или эоловый столб в «Продолжении на следующем камне» — без сомнения, стилистический прием настолько яркий, что остаться незамеченным просто не может. Это символ вековечного мужского влечения, губительного, как и в «Продолжении на следующем камне», — и для мужчины, одержимого страстью, и для объекта его желания.

Но так или иначе, использование автором образа утеса, как символа подавленной сексуальности, остается под вопросом, равно как и причины, по которым он предложил измененную версию исчезновения солдат в романе 1971 года «Дьявол мертв». «Во всем мире есть одна-единственная история», — напоминает Галли-рассказчик, и версия, изложенная в «Смеющихся утесах», дарит нам ощущение легенды, тонкого юмора, виртуозности письма. А если кому-то нужна абсолютная ясность, так пусть обратится к другим авторам.

Грегори Фили