Лучшая подруга

С этого катера на берег могла высадиться вторая «серия» про водолазов-диверсантов. А печальный конец фильма Глеба совсем не устраивал. Поэтому он вспомнил про пистолет-пулемет. На этот раз он не позволит застать себя врасплох.

* * *

Тихо в палате. Воздух тяжелый, вязкий, и тишина как будто застряла в нем. Дверь открылась, в палату вошла женщина в белом халате, она что-то сказала, но толстый слой тишины поглотил ее голос. Впрочем, Ивану все равно. Плохо ему, сердце бьется туго, с перерывами, которые с каждым разом все длинней. Он чувствовал, что умирает, но это его не пугало. Он уже начал переход в мир иной, и поздно останавливаться.

Женщина подошла к нему, подсела. Взяла его за руку, надела на предплечье манжет тонометра, стала нагнетать воздух. При этом она пристально смотрела в глаза. Манжет передавил вену, в ушах застучало. Но женщина воздух не спускала и продолжала смотреть в глаза.

— Ты готов? — голосом Оксаны спросила она.

Иван удивленно повел бровью. Она и была Оксаной. Странно, как он сразу ее не узнал. Ее глаза, черты лица, волосы, брови…

— Куда готов?

Он не открывал рта, но слышал свой собственный голос. Который, казалось, уходил куда-то в глушь вечности.

— Зоя нас ждет.

— Да, я хочу ее увидеть.

— Сначала нужно закрыть счета в этой жизни.

В руках у Оксаны появилась папка, она открыла ее. Взгляд у Ивана затуманился, он перестал видеть свою покойную жену. Но почувствовал, как она дала ему предмет, похожий на авторучку. Он должен был что-то подписать. Но какое это уже имеет значение, когда Зоя ждет их.

* * *

Бескрайние океаны, затерянные острова — еще вчера это звучало пугающе. А сегодня Зоя чувствовала себя если не властелином пространства, то близко к тому. Каких-то несколько часов на катере, перелет с одного острова на другой, посадка в аэропорту, долгий, но не утомительный рейс… И вот она уже дома, в своем родном городе. Оказывается, их с Глебом остров находился не так уж и далеко.

Они получили багаж, вышли в зал ожидания. А там Инна. Зоя нахмурилась, увидев черную ленту на ее лбу. Она звонила вчера отцу, трубку брала Инна. Она сказала, что ему вырезали аппендицит, операция прошла удачно, просто он еще не может разговаривать… Но, может, операция прошла неудачно?

— Что-то я не понял. — Глеб взял ее за руку.

— Да нет, это мода какая-то странная, — качнула головой Зоя.

И даже вырвала руку. Не надо ее утешать. Тем более что ничего страшного произойти не могло.

— Инна тоже не в себе, — едва слышно, себе под нос произнес Глеб.

Инна действительно выглядела очень расстроенной. Может, ногу подвернула и ей больно стоять? Но Инна направилась к ней, не хромая.

— Зоя.

И за руку ее взяла так, как это пытался сделать Глеб.

— Не говори ничего плохого! — строго предупредила ее Зоя.

— Нет, конечно… Но…

— Что, но?

— Возможно, твоему отцу сейчас хорошо.

— Где хорошо?

— Он сейчас с твоей мамой.

— Ты больная?

— Да, я не в себе, — кивнула Инна и, опустив голову, тяжко вздохнула.

— Что с отцом?

— Он умер.

— Нет!

Этого не могло случиться. Зоя точно знала. И если с отцом что-то произошло, значит, она находится сейчас в страшном сне. Или в параллельной реальности, из которой Зоя вдруг стала вываливаться. Она теряла сознание, но точно знала, что это не обморок, а просто переход из одного измерения в другое, там, где жив отец, там, где все хорошо.

Острый запах нашатыря ударил в нос. Зоя с шумом вынырнула в темноту автомобильного салона. Она сидела на заднем сиденье машины, Инна держала аптечку, а Глеб — ватку. Двери закрыты, водитель плавно стронул машину с места.

— Куда мы едем? — спросила она.

— Домой, — сказала Инна.

— Где папа?

Зоя заметила, как Инна и Глеб переглянулись. У них что, роман за ее спиной?

— Я, кажется, задала вопрос?

— Зоя, твой отец умер, и тебе этого не изменить, — вздохнула Инна. — Как бы ты того ни хотела.

— Глеб! — Зоя требовала опровержения.

— Мы обязательно во всем разберемся, — сказал Глеб.

— Ты слышала? — Она зло глянула на Инну.

— Я с вами.

— Что ты с нами?

— Я сама не верю в то, что случилось. Мне кажется, что это какая-то фантастическая ошибка.

— А я это знаю!

— Просто я видела Ивана… Ивана Павловича… Он лежал на столе, в прозекторской…

— Где?

— В морге.

— Мой отец дома! — Зоя топнула ногой.

Она понимала, что ведет себя глупо. Но ничего не могла с собой поделать. Она хотела быть маленькой избалованной девочкой. Хотела вернуться в то время, когда мама и папа угождали каждому ее желанию. Им так нравилось ее баловать. А ей так нравилось быть с ними.

* * *

Снотворное подействовало, Зоя отключилась. Глеб отнес ее в спальню, раздел, накрыл одеялом. Хотелось бы и самому лечь, но сможет ли он заснуть, когда ни в одном глазу?

Он спустился вниз, вышел на открытую террасу. Здесь, конечно, не тропики, но и мороза уже нет. И снег растаял. Через прошлогоднюю траву начинает пробиваться ярко-зеленая поросль.