Ложь во спасение

Его лицо изменилось, часть яростного разочарования покинула глаза, и он вытер слезу рукой в перчатке.

– Вот как? Твои причины мне не понятны. Это естественно: хотеть друг друга. Как ты думаешь, сколько еще я могу жить как монах? Как долго ты сможешь жить как монашка? Это не только моя потребность, детка, и, черт бы все побрал, дьявол и преисподняя, можно подумать, будто это в первый раз!

Джей показалось, что она сейчас просто расплачется. Хотелось рыдать и смеяться, но ни то, ни другое не имело смысла. Хотелось рассказать ему правду, но останавливал самый сильный страх: потерять его. В конце концов она действительно сказала ему правду, вернее, часть ее.

– Этобудет первым разом, – прохрипела она, давясь словами. – В нынешней ситуации. И это пугает меня.

Она ушла, и он позволил ей это. Джей тряслась от холода к тому моменту, когда добралась до дома, поэтому приняла долгий горячий душ, затем надела сухую одежду. Запах свежего кофе доносился с кухни, она последовала за ним и обнаружила жарящийся бекон и миску со взбитыми яйцами. Стив тоже переоделся, и она затрепетала от его присутствия. Он был высокий и мускулистый, такой же мощный, как пума, плечи и грудь натягивали швы рубашки. За те недели, что они провели здесь, он набрал вес и нарастил мускулы, волосы отросли и теперь были немного длинноваты. Он выглядел диким и опасным, и беспредельно мужественным. Стив больше не был пациентом. Он вернул и здоровье, и силы. Она последовала за ним, потому что волновалась, и в мыслях он все еще оставался раненым воином. Теперь же Джей поняла, что уже нет. Подсознание признало это раньше, когда они боролись. Прежде она не стала бы драться с ним.

Стив оглядел ее пристальным оценивающим взглядом собственника.

– Я заварил свежий кофе. Выпей чашку. Ты все еще трясешься. Тебя настолько пугает мысль заняться со мной сексом?

– Ты пугаешь меня. – Она не могла остановить слова. – Кто ты. Что ты.

Он оцепенел, когда понял, что она имеет в виду.

– Ты сказала, что я использовал трюки супершпиона.

– Да, – прошептала она и решила, что без чашки кофе не обойтись.

Джей налила себе напиток и мгновение наблюдала за дымящимся паром перед первым глотком. Почему она так сказала? Она ничего не имела в виду. Девушка мучилась, боясь, что вернется память, и он уедет, и одинаково боясь, что память не вернется никогда. Она поймана, заманена в ловушку, потому что не могла считать его своим, пока он все не вспомнит и не выберет ее. Если выберет. Он может просто уйти в свою настоящую жизнь.

– Не думал, что ты знаешь, – решительно сказал Стив.

Она вздернула голову.

– Имеешь в виду, чем ты занимался?

– Должно существовать нечто большее, чем вероятность того, что я якобы что-то увидел перед взрывом. Правительство так не работает. Я предположил, а Фрэнк подтвердил.

– Что он сказал?

Ее голос стал  тонким.

Он дипломатично усмехнулся.

– Это все. Он не может сказать мне больше из-за обстоятельств. В настоящий момент именно я – угроза для безопасности операции. А что ты имела в виду?

– То же самое. Только чуть больше.

– Настоящая причина, почему ты отказала мне, – то, кем я являюсь?

– Нет, – прошептала она, не в силах скрыть болезненное желание во взгляде.

Как может любовь к мужчине приносить такую сильную боль? Может, если мужчина именно этот.

Все его тело напряглось, рот скривился. Голос был резок.

– Прекрати так смотреть на меня. Иначе я вряд ли смогу удержаться и не снять с тебя трусики, и не уложить на этом столе, а я совсем не так хочу взять тебя. Не в этот раз. Так что перестань смотреть на меня, будто растаешь, если я дотронусь до тебя.

«А я бы и растаяла», – подумала Джей, отводя глаза. Его слова заставили ее вспыхнуть и затрепетать, она невольно представила, как он делает то, что описал. Все было бы и страстным, и жарким, и дико сексуальным. Если он дотронется до нее, они сожгут друг друга.

Стив провел большую часть оставшегося дня на улице, но напряженность между ними не ослабла; она висела, как густой туман. Когда с наступлением темноты он, наконец, вернулся домой, его глаза прожигали ее каждый раз, когда мужчина смотрел на нее. Инстинкты, о которых она и не подозревала, тянули к нему, несмотря на все разумные доводы, удерживающие от дальнейшего развития их отношений. Той ночью она лежала в одиночестве в своей кровати, сгорая от желания пойти к нему и провести долгие темные часы в его руках. Он прав: какое значение имеют ее причины? Слишком поздно. Она уже любит его, хорошо это или плохо. Это реальная опасность, и уже слишком поздно что-то отрицать – давно поздно. Продолжать избегать его – не уменьшит боль, если случится худшее, и она потеряет его.