Ложь во спасение любви

— Но в таком случае вам не следует сомневаться и в том, что некоторые женщины в тридцать — всего лишь фривольные, легкомысленные пустоголовые куклы, в то время как девушка даже моего возраста в состоянии порой весьма разумно соображать своей хорошенькой головкой.

Граф расхохотался.

— Когда вы рычите на меня подобно полосатому котенку, — заметил он, — ваши глаза так и рассыпают искры огня, и я ослеплен вашей свирепостью.

— Мне жаль, что это смущает вас.

— Напротив, меня это интригует, — ответил граф. — Очевидно, это интригует и нашего королевского гостя. Но теперь он уезжает, и мне следует определиться, чем же занять вас до его возвращения.

— Здесь есть лошади для верховой езды, а я еще не успела увидеть большую часть поместья, — сказала Кармела.

— Похоже, я тоже, — ответил граф, — но меня интересует, желаете ли вы встречаться с другими членами семейства, которые, безусловно, стремятся познакомиться с вами, проявляя естественное в данном случае любопытство. Или с теми моими соседями, которые, как я полагаю, уже наведывались ко мне, но с кем я еще не виделся.

Поскольку в его предложении таилась опасность, Кармела отреагировала стремительно:

— О, пожалуйста, давайте побудем вдвоем! В данный момент у меня нет никакого желания выдерживать пытку, которой меня обязательно подвергнут члены семьи, засыпав вопросами о жизни бабушки и о ней самой. И неужели в такую прекрасную погоду вам захочется проводить время в четырех стенах, учтиво поддерживая малосодержательные беседы с местными кумушками, которые будут проявлять лишь любопытство, — взмолилась она.

— Да простит меня Боже всемилостивый! — пылко произнес граф. — Но кто-то может посчитать весьма странным ваше пребывание здесь, ведь с нами не проживает ни одна из родственниц женского пола.

Кармела представила, как этот «кто-то» счел бы все еще более странным, узнай, кто она на самом деле.

Решив про себя, что даже пожилая компаньонка сделает ее жизнь невыносимой, она поспешила отмести подобную идею графа:

— Весьма искренне полагаю, никто, даже Гэйлы, не могли бы иметь ничего против моего пребывания здесь с отцом.

В данном случае вы занимаете его место!

Граф расхохотался.

— Сразу видно, как вы относитесь к родственникам, произнося «даже Гэйлы».

— Я знаю, как они относились к бабушке, — вспылила Кармела.

— Безусловно, не намного хуже, нежели она к ним, — примирительно произнес граф. — Мне остается только надеяться, в будущем вы измените свое мнение.

— Поскольку вы — единственный из Гэйлов, которого я пока встретила, я сообщу вам о своих домыслах.

— Вы пугаете меня! — сказал граф с усмешкой.

— Я не нарушаю нашего перемирия, — поспешила заверить его Кармела.

— Надеюсь, это так. Кроме того, я доволен тем, как идут дела, и питаю большие надежды на дальнейшее развитие событий.

Кармела не сомневалась в его намеках, и, решив обмануть бдительность графа, «застенчиво» опустила глаза в пол, прикрыв их темными ресницами, особенно темными на фоне бледных щек. Так, в ее представлении, следовало демонстрировать смущение, якобы охватившее ее.

В комнате воцарилась тишина, затем, в тот самый миг, когда она уже заволновалась, не заподозрил ли чего граф, он вдруг внезапно прервал паузу:

— Вы очень красивы, Фелисити, а если принимать во внимание еще и ваше невероятное богатство, принц — просто глупец. Уезжать именно сейчас, не заполучив вашего обещания выйти за него замуж!

— Но он уезжает ненадолго, — сказала Кармела после мгновенного замешательства.

— Я знаю, — ответил граф. — Но все случается, и я почему-то боюсь, а вдруг архангел Гавриил спустится с небес и унесет вас, или объявится другой, более перспективный претендент на вашу руку, и я сочту невозможным отклонить его предложение.

Теперь рассмеялась уже Кармела.

— Весьма маловероятно, ваша светлость, чтобы сам архангел Гавриил стал вмешиваться. Но возможно, Аполлон мог бы предложить мне место в своей колеснице, пролетая по небу, и уж ему, несомненно, мне было бы трудно отказать.

— Лошади Аполлона — не быстрее моих, — похвастался граф, — и я пообещаю принцу, что по его возвращении они будут поджидать его в Дувре. Тогда у вас не останется шанса избежать брака с ним.

— Вы говорите так, будто я попытаюсь улизнуть.

— Вы намеренно провоцируете меня запереть вас и держать в неволе, — отметил граф.

— Такого со мной еще не случалось, — ответила Кармела. — Что ж, все, несомненно, зависит от того, кто мог бы стать моим тюремщиком.

Она подняла глаза на графа, желая увидеть его реакцию, Они опять, в который раз, ввязались в словесную дуэль друг с другом.

Но сейчас граф, без сомнения, заподозрил ее в обыкновенном кокетстве. ***

Проснувшись следующим утром, Кармела ничуть не изменила своего вчерашнего мнения.

Она хихикнула про себя от одной этой мысли, что граф хоть на миг мог предположить, будто она стремится очаровать его. Ничего подобного ей и в голову не приходило. Но любой посторонний наблюдатель не нашел бы в этом ничего странного. Если забыть о его властном характере, во всем остальном он казался вполне респектабельным и привлекательным.