Ложь напрокат

– И вообще – она нам на фиг не нужна! – отрезала Наташка, еще не настроившаяся на мирную жизнь.

Обратная дорога заняла всего полтора часа. За это время я окончательно успела оправдать Сергея, сняв с него подозрение в убийстве Ольги. Наташка со мной не соглашалась, поскольку это не доказано документально. Я оскорбилась и почти доказала – велела ей поинтересоваться, где находился Сергей Александрович в момент наезда на Ольгу. Была уверена, что в это время он находился на работе – утрясал вопросы, связанные с его переходом на другую должность. Наталья притормозила, набрала номер телефона Павла Петровича и сухо доложила, что все уладилось. Потом, не объясняя причин, спросила, когда был решен вопрос об освобождении С. А. Королькова от командировок. Шеф озадачился и ответил, что не помнит.

– Помните! – не приняла ответа Наталья. – Это было в день, когда случилось несчастье с его женой! Меня интересует время – утро, день, вечер?

Руководитель конкретный день вспомнил, а вслед за этим припомнил и время – утреннее. Вечером Корольков ушел с работы пораньше – около пяти. Хотел порадовать жену…

– Ну что? Доказала?

В голосе подруги слышалось торжество. Мне пришлось промолчать. Я вспомнила, как Сергей говорил о своем раннем возвращении домой в ту злополучную пятницу. Но роли это не играло. Я была уверена, что он ни в чем не виноват. Тем не менее зря болтать языком не стала. Для того чтобы доказать его невиновность, следовало получить ответ на один маленький вопросик: кому он передал ключи от своей машины в день гибели Ольги? Я все-таки вспомнила насторожившую меня маленькую деталь: когда мы приехали к Сергею, чтобы свистнуть бумаги и кое-какие вещи, в ответ на мой упрек, что в ту злополучную пятницу ему следовало заехать за женой на машине, он сказал, что отправил ее в ремонт. Именно «отправил». Если бы сам был за рулем – сказал бы «отогнал». Или «перегнал»…

Мы уже почти подъезжали к дому, когда я вспомнила про лук, чеснок и саженцы с ВДНХ. Наташка ахнула, резко затормозила и рассерженно спросила, о чем я думала раньше? Так я ей и сказала!

– Знаешь что? – предложила она. – Придешь домой, достань неиспользованные пачки семян и живописно шваркни их на видное место. Сразу будет понятно, что не зря потратила время. Севок же еще не завезли. Рановато. Велено через недельку приезжать. А саженцы по безумной цене продают. Была охота деньги тратить! И вообще, мне пора домой. Что-то невыносимо влечет к кухонной плите. Я даже догадываюсь что. Тебя, кажется, тоже влечет. Только ты счастью своему не веришь.

Своему счастью я поверила сразу. Как только открыла дверь. Дома был сын. Голодный. А это пострашнее цунами. Он уже выгреб из холодильника все съестные припасы и кучей сложил их на столе. Верх пирамиды венчала упаковка с купатами.

– Ма! Как хорошо, что ты пришла! Приготовь что-нибудь вкусненькое, а я пока перекушу.

Лоточки с нарезкой, лежавшие в основании пирамиды, были решительно выдернуты, и она рассыпалась. Сметана сочла необходимым приземлиться на пол, пластиковая банка лопнула. Обляпанные плитки молчаливо взывали о помощи.

– Мне надо тебя женить, – обреченно сказала я. – Сбагрить в хорошие руки.

– За что?! – возмутился сын. – За какую-то сметану? – Он наклонился и поднял пластиковую упаковку. – Она, наверное, просроченная! Сама догадалась и выпала в осадок. Естественный отбор. И почему обязательно надо сразу прибегать к крайним мерам? Ну хочешь, я сам пол помою?

– Хватит жертв. В прошлый раз ты сломал мою любимую швабру.

– Там был производственный дефект. И я тебе на Восьмое марта подарил новую.

– Вот пусть она пока и поживет, – прекратила я дискуссию и собрала сметану тряпкой.

– Не выбрасывай! – завопил сын, заметив, что я собираюсь швырнуть ее в мусорное ведро. – Ленка пришла!.. Алеха, хочешь бутерброд? У нас дегустация. Последний кулинарный изыск – тряпка со сметаной…

Дальнейшее я уже не слушала. По привычному сценарию следом должны были пойти в ход конспекты. Минут через десять – пятнадцать сторонами будут подсчитываться потери.

Я переоделась, вытащила семена и по совету Натальи бросила пакеты на трюмо. Естественно, нарываясь на нотацию. Немного поразмышляла и, покопавшись в шкафу, достала подаренный мужем фартук с фруктово-ягодным мотивом. Напялила его и выплыла на кухню.

– Это мне на десерт? – поинтересовалась красная, растрепанная Алена, вытаращившись на аппетитные вишни, сливы, груши и что-то там еще.

– Нельзя же все время только о себе думать! – возмутился Славка, собирая по кухне разрозненные листочки разлетевшихся знаний. – Папику оставь.

Вечер прошел без осложнений. Мое долгое отсутствие осталось без вопросов, а семена – без внимания. Димка все время куда-то звонил, с кем-то консультировался, и я старалась не путаться под ногами. Часам к девяти он выдохся и отправился общаться с телевизором. Я позвонила Сергею. Ответила женщина. Решив, что ошиблась, извинилась и бросила трубку. Диктуя себе под нос цифры, старательно набрала номер еще раз. К телефону подошел мужчина. Но не Сергей. Голос был какой-то прокуренный.