Ложь и любовь

Познакомившись с последним из гостей, Мэг шепотом извинилась и выскользнула из комнаты. Рядом с Гасом она по крайней мере знала, что ее намерения честны. Пытаясь помочь подростку справиться с тяжелой утратой, Мэг как бы оправдывала свое пребывание в этом доме. Тинси в ней вовсе не нуждалась, и доктор Прежан, когда звонил ей в отель, наверняка прекрасно сознавал это. Вероятнее всего, доктору просто нравилось совать нос в дела семьи – Мэг догадывалась, что Паркер презирает в нем эту черту, – и именно этим был продиктован его звонок.

Неужели все это произошло лишь сегодня утром? Казалось, с тех пор как они с Жюлем вылетели из Лас-Вегаса, миновали недели. Наверное, она попала в зону искривленного пространства и времени, где могут совершаться самые невероятные вещи.

Самые невероятные, мысленно повторила Мэг, вспоминая, каким взглядом смотрел на нее Паркер некоторое время назад. А какая удивительная близость возникла между ними в комнате Гаса! Подумать только, еще вчера она согласилась помочь Жюлю спасти семейный бизнес от его жадного брата Паркера. А сегодня, если Мэг не проявит максимальную осмотрительность, то того и гляди, поддастся чарам Паркера.

В комнатах первого этажа Гаса не оказалось. Мэг выглянула на крыльцо. В темноте краснел огонек трубки доктора Прежана, но Гаса нигде не было видно.

Разговаривая с ней в библиотеке, Понтье-старший был прямолинеен. Без долгих предисловий он сразу приступил к делу и спросил, когда Жюль собирался послать за ее детьми. Мэг, в свою очередь, ходила вокруг да около, что-то мямлила и наконец, придумав ответ, пробормотала:

– Когда придет подходящий момент.

Может, ей следовало тогда же признаться во всем, но у нее еще оставалась слабая надежда, что удастся достойно расстаться с семейством Понтье, так и не посвятив их во все обстоятельства своего поспешного брака с Жюлем. Конечно, Мэг пока ничего не узнала о продаже семейной фирмы, о которой говорил Жюль, но ясно: он хотел этого так сильно, что готов был пойти на самые крайние меры. «Хотя тебя это совсем не касается, – мысленно упрекнула себя Мэг, идя через вестибюль к лестнице. – Отпиши свои акции кому-нибудь другому, и пусть Понтье сами разбираются со своими проблемами».

Дед Паркера приказал Мэг – именно приказал, другим словом его бесцеремонное обращение не назовешь – немедленно послать за детьми, но она отказалась. Мэг не то чтобы соврала, но прибегла к полуправде, сказав, что прошло совсем немного времени после смерти их родного отца, и ее детям – незачем присутствовать на еще одних похоронах. Этот довод сработал. При всей своей властности старик не был жестоким. Мэг еще раз убедилась, что у него, в сущности, доброе сердце, когда он поблагодарил ее за помощь с Гасом и дал понять, что, как бы ни восхищался Паркером, заслугу возвращения Гаса в семью приписывает Мэг.

Мэг постучала в дверь комнаты Гаса. Ответа не последовало. Она повернула ручку и чуть-чуть приоткрыла дверь.

– Гас?

– Уходите и оставьте меня в покое!

Мэг услышала приглушенные рыдания, затем хлопнула дверь.

– Гас, это Мэг. Можно войти?

– Я же сказал, оставьте меня в покое!

Голос мальчика слышался глухо, по-видимому, он закрылся в ванной. Но ведь Гас не запретил ей войти? Мэг открыла дверь пошире и вошла. В комнате царил полумрак, горела только лампа на прикроватной тумбочке.

– Если вы сделаете еще хоть один шаг, я… я… Мэг замерла, ожидая конца фразы.

Дверь распахнулась, и Гас вошел в комнату, но не из ванной, а из гардеробной. Его лицо покрылось красными пятнами, глаза опухли.

– Я же сказал, уходите!

– Я знаю, но перед тем как уйти, мне хотелось бы убедиться, что ты в порядке.

Гас потер глаза.

– Почему?

– Потому что, когда мне грустно, мне приятно, когда меня кто-нибудь навещает, – ответила Мэг, медленно подходя ближе.

– Ну а мне не грустно. – Гас с вызовом вздернул подбородок.

– В таком случае, может, ты меня утешишь?

– Почему? – снова спросил Гас. В его голосе стало меньше злости и даже появилось легкое любопытство.

– Потому что мне грустно, когда кому-то плохо. Мэг села на кровать. Гас подошел ближе.

– Это вы про меня?

Мэг кивнула. Гас плюхнулся на кровать, не снимая тяжелых ботинок на толстой подошве. Матрац спружинил, и его ноги немного подпрыгнули.

– Мне никто не нужен!

– Ну, если ты все-таки решишь, что нужен, ты знаешь, где меня найти.

Гас сложил руки на груди. Мэг подумалось, что в такой позе он зловеще напоминает покойника в гробу, только, видимо, мальчик об этом не догадывается. Ее вдруг пронзила острая жалость к Гасу, к Жюлю, к собственным детям, потерявшим отца. Плечи Мэг поникли, она тяжело вздохнула и уронила голову на руки.

Гас сел и похлопал ее по плечу.

– Поплачьте немного, это естественно.

Глава 12

«Поплачьте немного, это естественно».

Два дня спустя около полуночи Паркер спустился в библиотеку. Ему не спалось. Днем состоялись похороны его брата. После пышной прощальной церемонии Жюль остался лежать рядом со своим отцом в фамильном мавзолее на кладбище Метерье.