Ложь без спасения

Стоял довольно теплый солнечный день, и Надин надела легкое летнее платье, при этом не стала надевать нижнее белье, так как это позволяло ей чувствовать себя сексуальной. Она надеялась, что они с Петером займутся любовью – хотя бы в телесной близости он полностью принадлежал ей, – и с нетерпением ждала этих мгновений. Надин нанесла румяна и подкрасила губы сильнее, чем обычно, но все равно выглядела очень удрученной.

Однако Петер казался не таким уж радостным. Он был уже на месте, когда Надин спустилась вниз по тайной тропинке, – сидел на плоской скале и бросал в воду гальку. Симон не сразу заметил ее, и она в течение нескольких мгновений разглядывала черты его лица. Уголки губ Петера были опущены, посредине лба пролегала глубокая складка. Он казался мрачным и даже немного агрессивным, и Надин тут же поняла, что встреча будет не из приятных.

Но она не представляла себе, насколько неприятным все будет.

Ей пришлось подойти вплотную к Петеру, прежде чем тот ее заметил. Он был настолько погружен в мысли, что вздрогнул, когда она вдруг оказалась рядом. Поднявшись, Петер шагнул к Надин и поцеловал ее в обе щеки. Выглядел он в тот момент совершенно бесстрастным.

– Как хорошо, что ты здесь! – сказала она нежно, но в то же время робко, потому что она знала: что-то произошло.

Симон снова сел на скалу и приглашающим жестом указал на место рядом с собой.

– Иди, садись. Тебе сложно было уйти?

Надин покачала головой.

– Анри не создает проблемы. Да и в любом случае, я не дала бы себя задержать.

– Лаура осталась в нашем доме. Она не очень хорошо себя чувствует. Я сказал, что поеду закупиться, но не могу отсутствовать очень долго, это сильно бросилось бы в глаза.

Надин кивнула.

– Тем не менее пара минут у нас есть.

– Мы сегодня вечером придем к вам ужинать. Я знаю, что тебе это не очень нравится. Но Лауре этого очень хотелось, а я не знал, что ей возразить. Я не могу две недели держать ее подальше от «У Надин».

– Конечно, не можешь.

Надин ненавидела такие вечера. Видеть Петера вместе с Лаурой доставляло ей почти физическую боль. Особенно когда Лаура брала его за руку, когда она смотрела на него сияющими глазами, когда нежно касалась пальцем его – щеки.

– Когда вы придете? – спросила Надин.

– Около восьми часов. Лаура хотела сейчас позвонить Анри, пока меня нет. Она закажет столик.

– Я увижу еще тебя одного, пока ты здесь?

Вместо ответа на этот вопрос Петер снова стал бросать камни в воду. Наконец он сказал:

– Я не хочу, чтобы ты сегодня вечером испугалась. Лаура беременна.

Казалось, будто он ударил Надин чем-то тяжелым по голове. Она была совершенно оглушена. Слово «беременна» вибрировало у нее в голове, постепенно становясь все громче, и в конце концов возросло до грохота. Она до сих пор помнит, как плохо ей вдруг стало и как у нее закружилась голова. И как она подумала: «Этого не может быть. Это плохая, глупая шутка. Сейчас он засмеется и возьмет меня за руку, и вышутит меня за то, что я могла поверить в такую глупость».

Но Петер, конечно, не засмеялся и не взял ее за руку. Он продолжал бросать камни в воду, избегая даже взглянуть на Надин.

– Если б это было незаметно, то ты не упомянул бы об этом, – наконец с трудом произнесла она, вспомнив его слова: «Я не хочу, чтобы ты испугалась…» – Когда будет… родится ребенок?

– В июне.

– Значит, она… – женщина быстро подсчитала. – Значит, она на шестом месяце. Значит, вы… значит, ребенок был зачат в сентябре. – Ее тошнота усиливалась. В любой момент ее могло вырвать под ноги Симону. – А в октябре ты неделю провел со мной! Ты сказал мне, что больше не спишь с ней! Ты сказал, что уже почти год не спишь с ней! Ты можешь объяснить мне, как тогда может зародиться ребенок? В пробирке?

– Конечно, нет. Но так случилось… Боже мой, Надин! – Следующий камень Петер бросил в воду со всего размаха. – Мы… я приезжаю сюда четыре раза в год. Из них одна-единственная неделя зарезервирована для нас. А в остальное время нам приходится встречаться тайком, достаточно редко и чаще всего с большими трудностями. Ты что, думаешь, все оставшееся время я живу, как монах? – Наконец он взглянул на Надин. – Ты ведь наверняка тоже спишь с Анри!

– Нет! – Она резко покачала головой. – Причем уже давно. Я прекратила это дело еще до наших отношений. Потому что действительно покончила с ним. Я уже не могла с ним спать. Но у тебя это явно совсем иначе…

– Это был скорее срыв. Я в тот вечер выпил, и…

– Только что ты сказал мне, что не живешь, как монах. Зачем же ты раньше говорил мне, что не спишь с ней?