Ложь

Воспитатели изо всех сил старались держать возбужденную ребятню под контролем, но присутствие айсберга, мягко говоря, сводило их старания на нет.

Я стояла на краю дощатой дорожки, высматривая на пляже Мег. Мрачная тень смерти Колдера рассеялась — хотя бы и благодаря детям. Даже зонтики казались более яркими.

Сойдя с дорожки, я зашагала по песку. Потому что за толпой ребятни углядела спину Мег.

Но когда я подошла ближе и хотела ее окликнуть, то буквально оцепенела, не в силах выдавить ни звука.

Картина, представшая моим глазам, потрясла меня. Потрясла настолько, что я едва не повернула обратно.

Мег дралась с каким-то ребенком.

Не спорила, не вступила в контроверзы, как выразился бы Морис, но дралась. Физически.

Надо подойти. Иначе нельзя.

Ребенок — это был мальчик — плакал. А Мег кричала: «Отдай! Отдай!» — и пыталась что-то выхватить у него из рук. Ребятня на пляже галдела так, что ее криков было практически не слышно, и действительно, когда я окликнула Мег по имени, она меня не услышала.

— Мег!

Мальчонка, однако, увидел меня. На лице у него отразилось облегчение: кажется, кто-то пришел спасти его от этой сумасшедшей, — облегчение столь явственное и искреннее, что Мег тотчас обернулась посмотреть, в чем дело.

Описать ее лицо я не могу. Оно было совершенно чужое и лишь через несколько секунд стало мало-мальски похоже на то, которое я так любила.

Я не знала, что сказать.

— Я могу что-нибудь сделать?

— Нет.

Для Мег ответ до ужаса резкий.

— Ладно, просто хотелось удостовериться, — сказала я и посмотрела на мальчонку.

Мег отвернулась от нас обоих. Я беззвучно спросила у мальчика: все хорошо? — и он, утирая слезы, кивнул.

— Тогда беги отсюда, — сказала я, как можно мягче.

Он так и сделал. Пулей рванул по песку к приятелям.

Как раз в ту минуту, когда заговорила с мальчиком, я заметила, что Мег — отворачиваясь от нас — сунула что-то в карман шортов, и рука ее по-прежнему оставалась в этом кармане.

— Надо полагать, он что-то стащил. Верно?

— Да. — Почти так же резко, как «нет».

— Ты хочешь…

— Нет, — с усталостью в голосе. Потом: — Спасибо.

— Ты хочешь вернуться в гостиницу или…

— В гостиницу.

Мы пошли прочь.

— Меня на днях тоже пытались обокрасть, — сказала я, в надежде разрядить обстановку.

— Знаю. Этот мерзавец Найджел.

— О, — пробормотала я, игнорируя ее ярость. — Выходит… ты уже в курсе.

Конечно, я прекрасно знала, что она при сем присутствовала, но еще не была готова сообщить ей, что и сама находилась там. Вдобавок ее ярость выбила меня из колеи. Не то чтобы Мег не могла выругаться, вспылить. Такое случалось с нами обеими, время от времени. Но не как сейчас, подобного тона я еще не слыхала.

— У меня хотели стащить фотографии, — сказала я. — А у тебя?

Она напряглась.

— Само собой, ты не обязана говорить. Я просто так… болтаю. Ты меня напугала, Мег. Прости, но вправду напугала. Я боялась, ты ударишь этого мальчика.

— Я и ударила.

— Ох.

— Он кое-что стащил… у Майкла. Этого я стерпеть не могла. Грязные маленькие лапы прикасаются к тому, чем я… Ненавижу воровство! Терпеть не могу!

— Да, — кивнула я. — Совершенно с тобой согласна. Воровство отвратительно.

Мы добрались до дощатой дорожки.

— Ты как? Все нормально?

— Пожалуй. Пошли выпьем.

Она зашагала по дорожке — даже не замечая Майкла, запаркованного в тени, и Бэби Фрейзьер, которая поила его имбирным пивом.

— Ты видишь, где Майкл? — спросила я. — Кресло само поехало.

Мег бросила прямо-таки беглый взгляд на мужа и Бэби Фрейзьер.

— С ним Бэби, — сказала она.

Тут я вконец растерялась. Ведь Мег, похоже, собиралась идти дальше, оставив мужа на прежнем месте.

— Почему бы нам не захватить его с собой? — Мне не хотелось рисковать, бросая его здесь. Эта мысль слишком меня пугала, поскольку перед глазами вставал образ непостижимо черствой Мег. А такое выше моих сил.

И вот, чтобы унять мои страхи — и начисто забыв, что бы почувствовал Майкл, если б Мег оставила его там, — мы по очереди толкали кресло, пока не добрались до крылечка под окнами их номера. Бэби шла следом, несла имбирное пиво.

86. Предусмотрительный Куинн Уэллс установил пандус возле пендлтоновского номера в первый же год, когда Майкл оказался прикован к креслу. Сейчас Мег толкала кресло вверх по пандусу, а Бэби, забежав вперед, открыла дверь. Я беспомощно посторонилась — из опасения перестараться с участием.

Потом я сидела в прохладе гостиной, слушая, как где-то за спиной Мег уговаривает Майкла воспользоваться туалетом.