Ловушка для примерной девочки

Александр шел следом и думал: что же это такое? Никогда он не мечтал о какой-то особенной женщине, о семейной жизни. В его жизни главной была работа, все его мечты и планы были связаны только с работой. Ну а девушки… А девушки потом, как говорится. Какие там поиски Своей половинки, какие идеалы! Нет, у других — пожалуйста, он даже искренне верил, что так бывает. С другими. А ему как-то не до того.

И вдруг — вот такое, не с кем-нибудь, а с ним. Заглянул в зеленые глазищи — и пропал… И даже непонятно, влюбился он или нет. Влюбленность предполагает восторженное восхищение предметом, а он не то чтобы восхищался там или восторгался. Другое что-то было.

Вот, например, живет себе человек и не знает, что у него есть какие-то определенные способности, талант какой-нибудь или еще что-то. А потом условия такие возникают, что он эту свою способность и обнаруживает. Так и у Александра. Ему казалось, что Наташа была всегда, просто он ее раньше не обнаруживал. А когда обнаружил — даже странно ему стало: она его, а живет сама по себе, своей жизнью. И в ее жизни нет его, Александра! Действительно, просто дикая ошибка.

Наташа, когда гуляла с мальчишкой, веселая, открытая, ласковая. А когда одна бродила — совсем другая. Все думала о чем-то. О чем-то неприятном, тяжелом. Словно никак не могла что-то для себя решить.

Так и ходил Александр на эти односторонние свидания, пока не пришлось ему на некоторое время уехать в другой город по делам своего очередного расследования.

А когда вернулся, первым делом помчался к школе. Но Наташи с мальчиком не было. И на другой день не было. И на третий.

Может быть, Кирилл заболел?

На другое утро Александр пришел к дому, где жили Коротаевы. Увидел Наташиного мужа — как тот, хмурый, надутый какой-то, садился в свою шикарную тачку.

Потом Александру снова надо было уехать. И снова, вернувшись из командировки, он помчался на свой пост.

И снова — никого…

* * *

Наташа отвела Кирилла в школу и не спешила идти домой. Она уже давно туда не спешит. Без Кирюшки ей там и делать нечего, и вообще — неуютно. Обед был приготовлен с вечера, чистоту вчера навела Анастасия Ивановна.

День стоял чуть пасмурный, и даже слегка моросил дождик. Но ветра не было. И всюду — в еще пышных кронах деревьев, на тропинках и дорожках, на лавочках — листья всех оттенков желтого и красного. Эти листья подсвечивали пасмурный день и делали его уютным.

Наташа медленно шла по аллее небольшого парка, где они с Кирюшкой так часто гуляли. И почему-то думала об Александре. Она так Часто в последнее время вспоминала о нем! Но думать себе не разрешала. Только вот сегодня… Это осень виновата, это день такой, когда мечтается о несбыточном.

— Деточка! Ну как ты? Оправилась? Не болеешь больше?

Голос, который преследовал в кошмарах… Она быстро обернулась. Никого. Только на скамейке сидит немолодая, хорошо одетая женщина. Галлюцинация?

— Ты все еще ненавидишь меня? — между тем снова послышался тот же голос.

Наташа затравленно завертела головой. И вдруг услышала другой голос — так он звучал по телефону. «Откуда я знаю — почему? Может, Артур пересыпал, а может, и тетка твоя! Она ж старая уже, могла в дозировке ошибиться? Могла. Так что, дорогая, соглашайся. Тебе эту рольку сыграть — раз плюнуть. С твоим-то талантом»… Наташа смотрела на маленькую черную коробочку в руках женщины. А женщина уже не сидела — стояла напротив, совсем близко. Нажала что-то на этой коробочке, и голос свекрови пропал.

— Хватит? Или дальше прокрутить? Там еще много интересного, — молодым звучным голосом сказала женщина. И Наташа вдруг узнала ее. Тамара Рязанова, актриса областного театра.

В голове у Наташи будто что-то взорвалось, в глазах потемнело, дыхание перехватило… Она схватилась за горло — было такое чувство, что ее кто-то душит.

— Ну-ну, не волнуйся так, милочка, — участливо сказала Рязанова. А сама все вглядывалась в Наташино лицо. — Давай-ка сядем… или нет, лавки сырые, а у меня только один пакет. Знаешь, здесь недалеко есть неплохое кафе. Зайдем?

Она взяла Наташу под руку и повела. Та покорно, как во сне, сделала несколько шагов. Но вдруг очнулась, вырвала свой локоть из руки Рязановой и пошла впереди. Она знала, о каком кафе идет речь. Они перешли подвесной мостик через узкую речку, поднялись по ступенькам на высокий бережок, где и располагалось кафе «Теремок», — единственное, где подавали Кирюшкин любимый «Баскин Робинс».

Посетителей в кафе по утреннему часу не было. Они сели за столик у окна.

— Сначала пусть что-нибудь принесут, чтобы потом не отвлекали, — сказала Рязанова.

Наташа пожала плечами. Она уже очень жалела, что пришла сюда.

— Я ничего не буду.

— Ну, а я закажу.

Она заказала кофе и пирожные, молча дождалась, когда заказ принесут, отпила из чашки и достала из сумочки сигареты.

— У нас не курят! — крикнула от стойки официантка.