Ловушка

— Что произошло?.. — переспросила она. — Я подозреваю свою сестру и её компаньонку в сговоре с Фальгахеном и соучастии в моём похищении и, возможно, в покушении на убийство. — Обвинение прозвучало полузадушено, чуть слышно. Как приговор. Чудовищный по своей сути. — Я подозреваю Вилли Хартмана, купца из Штрассбурха — жениха Эрмелинды. Когда меня похитил Карл, на карету было совершено нападение. Графа убили на моих глазах. Я чудом осталась жива.

Его сиятельство встрепенулся:

— Бюргер? Он спешно отплыл во Фландрию на ярмарку в Лилль. Мои люди преследуют его по суше. Доказать его причастность будет сложно. Сам он не признается. Хоть и труслив, но желание жить сильнее. Если компаньонка твоей сестры не выдержит пыток и признается в пособничестве Фальгахену, то и Хартман не вывернется.

— Я слышала имена: Шефер и Хельмут. Последний убил Карла и… — Приложила руки к груди, унимая сердцебиение, не решаясь окончить фразу. — Местная ведунья нашла меня в лесу. Вылечила, выходила. — Бросила взгляд на корзину. — Она по моей просьбе проникла в замок и узнала, что меня похоронили рядом с отцом. Понимаете? Похоронили кого-то другого, хорошо это сознавая. Затем я прошла в замок и сегодня утром вернула то, что по праву принадлежит мне. — Выпрямилась, расправляя плечи, с беспокойством следя за гостем.

— Почему ты не связалась со мной? — Смотрел напряжённо. Внимательно. — Ты очень рисковала.

— С вами? Я не могла довериться человеку, который не держит слово. — Не сводила с мужчины мрачного презрительного взора. — Который бросил меня без объяснения причины ради другой женщины. — Схватила кувшин, наливая вина, отпивая, опуская кубок, задевая им край блюда.

— Чёрт! Таша! — Вскочил, упёрся ладонями в стол, подаваясь вперёд, максимально приближаясь к ней. — Тогда почему я до сих пор здесь? Что заставляет гордую женщину сидеть за одним столом с подлецом?

Отпрянула, но не испугалась. За дверьми стража.

— Сядьте на место, господин граф, и не делайте резких выпадов и движений. — Глухой безэмоциональный голос. Прищуренный взгляд. — Вы не у себя дома. Не забывайтесь. — Отхлебнула вина, злясь, что не может расслабиться, что тянет к этому мужчине, как магнитом. — Мне нужна консультация.

Сел, скрипя зубами. Под кожей щёк ходили желваки. Руки сжались в кулаки:

— Нужна… Что? — сдерживал закипающий гнев.

— Я не знаю, как дальше поступить с арестованными. Как доказать их вину. Вилли… Я хочу, чтобы виновные были наказаны. К кому нужно обратиться за помощью? Какие службы занимаются этим? Сколько это будет стоить? Я хочу, чтобы вы мне рассказали. Неужели убийство аристократа ни для кого ничего не значит? Пусть Фальгахен был дрянным человеком, но он граф. Он сын. Неужели его мать не захочет найти и наказать убийц?

— Твой командующий… И герр Штольц. Они знают, что нужно делать в таких случаях.

Наташа безрадостно вздохнула: «Вот и всё. Отфутболил, гад».

— Я не подумала об этом. Вы правы. В таком случае я вас больше не задерживаю. — Решительно встала, направляясь к выходу.

Герард перехватил её, удерживая за локоть:

— Таша, ты выслушаешь меня! Я тебя не бросал ради другой женщины. — Горечь исказила черты лица. — Ты поверила Фальгахену. — В глазах билась тревога. — Ты, не задумываясь, поверила лжецу и завистнику. Ты так легко предала забвению то, что между нами было.

— А что было? — хмыкнула, мысленно прося у Бога поддержки и терпения. Сдавленное горло с трудом пропускало слова. Мужчина усилил захват вырывающейся руки. — Вы манипулировали мной, недоговаривая, используя в своих играх. Пустите!

— Я оберегал тебя. — Ослабил хватку. — Порой ты вела себя безрассудно.

— Меня травили, за мной охотились, на меня покушались, — шипела в его приблизившееся лицо. — Я не поверила бы словам Фальгахена, если бы сама не услышала от вас. — Натолкнувшись на его непонимание, кивнула, вздёрнув бровь: — Да, господин граф. Вспомните, как вы признались Карлу на мосту через Рейнс, когда встретили карету, что покорили неприступную герцогиню Ангелику фон Вайсбах, подтвердив, что она после смерти мужа подпустила к себе единственного мужчину. Вас! И тогда вы торопились к ней в Штрассбурх!

Всевышний, она ревнует! Но… От её издевательского тона у Бригахбурга чёрные точки прыгали перед глазами. Хотелось заткнуть ей рот. Поцелуем. Кажется, он отвлёкся.

— …Такой радостный и счастливый! — Ёрничала злючка. — Я находилась в той карете, не имея возможности двигаться и говорить!

Снова ощущала удушье от действия сонного зелья. Снова мысленно билась в стену кареты, держась за удавку на шее, удерживаемая натянувшейся цепью.

— Таша!..

Заметив, как от него отшатнулись, выпустил руку строптивицы, возвращаясь за стол. Пусть успокоится.

Девушка отступила к камину, потирая локоть, утихомиривая дыхание.

Герард покрутил головой, разминая шею:

— Всё было не так. — Истолковав её молчание, как поощрение продолжить, вздохнул: — Я спешил к тебе. Но опоздал. Фон Россен лежал в беспамятстве. Твоя сестра переусердствовала с успокоительным отваром и не могла ничего вымолвить. Её компаньонка сказала, что ты уехала с графом добровольно.