Ловцы ветра

В комнате Бакаль съел салат и мясо так, как привык это делать дома. Откусывая ветчину и колбасу большими кусками, не забывая обмакивать их в вылитый на тарелку кетчуп. Воспользоваться ножом или вилкой даже не пришло ему в голову. Потом он поймал себя на этом и недовольно покрутил головой. Хочется ему этого или нет, но придется подчиняться правилам общего поведения.

Кстати, он, кажется, вспомнил, какое вычитанное где-то или внедренное ему в мозг при насильных уроках сообщение не давало покоя. Несомненно. Марокканские октаэдры! Вот что.

Найдя отправную точку, Бакаль стал постепенно восстанавливать в памяти все, что ему было так или иначе известно о марокканских октаэдрах.

– Уникальные образования, найденные в Вени-Бушер, – тихо бормотал он вслух. – Графитовые кристаллы, имеющие форму октаэдра. Обычно так кристаллизуются алмазы.

Бакаль заволновался и, хотя только что прилег на кровать, немедленно вскочил и начал ходить по комнате, изредка взглядывая в окно, за которым небо постепенно приобретало цвет пепла – начинался рассвет.

Как же он не догадался сразу? Ведь было даже выдвинуто предположение, что найденные октаэдры – это бывшие алмазы, претерпевшие трансформацию. Одной из возможных причин называлось потекшее на какой-то период вспять время. Другие объяснения выглядели совсем неубедительно. Ни геологи, ни физики так и не смогли разгадать тайну графита, принявшего форму алмаза. Ничего похожего во всем мире больше обнаружить не удалось.

Кимберлитовая трубка, заполненная графитом! Это же точный ключ, не вызывающий сомнений указатель! Марокко – вот где следует искать генератор!

Больше всего сейчас Бакалю хотелось выбежать в коридор и закричать о своем открытии во весь голос. Разбудить всех, собрать для немедленного обсуждения в зале. Пусть убедятся, что он прав. Он прошелся по комнате, пританцовывая, комично раскачиваясь, как будто только что нажевался листьев коки и его переполнила сила радости. Впрочем, двигался он, несмотря на свое буйное ликование, бесшумно, как будто шел по следу воображаемой дичи, и немедленно замер, услышав за дверью неясный шорох.

Инстинкт охотника сработал безотказно. Бакаль одним прыжком пересек комнату и, низко пригнувшись, чтобы притаившийся в коридоре враг не смог нанести удар первым, толкнул дверь.

Разом осветилась лестничная площадка, и Бакаль увидел идущую наверх из кухни Шаки с большой тарелкой в левой руке, правой она держалась за стену, так как двигалась в темноте на ощупь. На тарелке горкой возвышались бутерброды, украшенные большой шапкой зелени – примерно тот же набор продуктов, что часом раньше притащил к себе сам Бакаль, решив перекусить.

Застигнутая врасплох Шаки громко вскрикнула, нелепо взмахнула руками, и тарелка взлетела в воздух. Вытаращенные в ужасе так, что, казалось, они состоят из одних белков, глаза Шаки неотрывно следили, как с накренившейся плоскости поочередно сыплются куски хлеба и мяса. Зелень изумрудным фейерверком застыла в высшей точке полета, чтобы через мгновение рухнуть на ступеньки. Но тарелка падала еще быстрее. Сейчас должен раздаться неминуемый грохот и звон подпрыгивающих осколков.

Бакаль судорожно подался вперед и неожиданно для самого себя перехватил тарелку взглядом в десяти сантиметрах от пола. Фарфоровый диск застыл в воздухе, а потом плавно опустился. Бутерброды и зелень спасти не удалось, и они с мягким стуком разлетелись по всему коридору.

Шаки прижалась спиной к стене и вдруг истерически расхохоталась, словно только что избежала большой опасности. Осторожный смех Бакаля в этом хохоте был почти не слышен.

13. Сеймур

Пять часов утра – слишком раннее время для того, чтобы джентльмен чувствовал себя бодрым. Сеймур был очень недоволен. Недоволен тем, что его бесцеремонно разбудили, устроив возню в коридоре; тем, что попросили немедленно встать и прийти в зал, якобы для обсуждения важного сообщения.

Затянувшееся до ночи заседание вместе с Поланским и Фроггом и так отняло много сил. После этого Сеймур долго не мог заснуть, а стоило лишь задремать, как его опять грубо будят и требуют участия в очередном совещании. Нет, это уже чересчур!

Раздраженно покопавшись в стенном шкафу – вместо ужасающе выглядевшего комбинезона теперь можно выбирать одежду по вкусу, Сеймур отыскал более-менее приличные брюки и белую рубашку, похожую на те, что надевают при игре в гольф, ополоснул лицо, подумал и, сбрызнув ладонь приятно пахнущим одеколоном, провел по щекам и шее. Этот мир полон замечательных запахов! Может быть, главное, что сумели победить люди за последние два-три столетия, так это нестерпимую вонь, издаваемую ими самими и отбросами, которые они производят.

Сеймура восхищали достижения гигиены. Ватерклозет, всевозможные ванные и души, притирки, кремы, дезодоранты, туалетная вода. Примитивная канализация девятнадцатого века казалась анахронизмом. Да так оно и есть.

Но он, кажется, отвлекся. Шум шагов в коридоре окончательно затих, значит, все уже проследовали в зал.