Ловцы снов

– Мы хотели попросить вас больше не мешать нам, сеньор, – жалобно приподняв брови, начал он. – Нам очень жаль, что вообще приходится вас беспокоить, правда, очень жаль. Но что тут поделать, кто же мог подумать, что вы тоже так любите гулять по ночам. Вы и ваши маленькие друзья, да? Как говорится, старое поколение и новое. А мы ведь совсем конфликтовать не хотели, просто вас тут так давно не было… Мы как-то уже привыкли считать, что это наш город.

Марсен молчал, улыбаясь краешком рта, и Тобиас продолжил:

– Мы понимаем, мы всё отлично понимаем, днём ужасно жарко, даже странно, что так мало людей, которые сообразили гулять ночью. Вас-то мы просто не признали, сеньор, а то нипочём бы не стали вас злить. Мы отлично знаем, что вы сделали для нашей страны, уж мы-то не из тех, кто считает вас предателем родины! – Он восторженно хлопнул ладонью по столу.

Такие вещи делаются в расчёте на то, что собеседник вздрогнет от неожиданности. Довольно нелепо и даже опасно проделывать нечто подобное в разговоре со звукомагом. Но Марсен не шевельнулся, продолжал сидеть, отрешённо глядя в никуда.

– А это я всё, собственно, к чему, сеньор, – Тобиас облокотился на стол и немного подался вперёд, – мы ведь очень стараемся вас не беспокоить. Вы уж нас не трогайте, будьте любезны, мы же не знаем, где вы нынче гуляете. Вот и попадаемся иной раз, совсем не специально. А то совсем как-то нехорошо получается, в самом…

Ему пришлось прерваться, потому что Марсен вдруг прижал палец к губам и тихо сказал:

– Помолчи.

В раскалённом пространстве разлилась негромкая, нежная мелодия флейты. У Тобиаса расширились глаза.

– Сеньор, – упавшим голосом сказал он, – сеньор, но я ведь… вы ведь…

– Мне кажется, я просил тебя помолчать.

Он умолк, с ужасом следя за тем, как пальцы Марсена гладят воздух.

– Уличный музыкант, – пояснил Марсен, когда музыка стихла. – Сегодня очень жарко. Он ходит по улицам и гоняет ветерок. Я решил немного ему помочь. Правда же, так лучше?

Снова сложил руки на коленях, откинулся на спинку стула и улыбнулся во весь рот:

– Дурашка.

– Ох, сеньор, – с чувством выдохнул Тобиас, – вы меня прямо напугали. Так я продолжу?

– Конечно, – кивнул Марсен, весело щурясь на солнце.

– Так вот, – протянул Тобиас. – Мы тут подумали, вы же, наверное, не хотите, чтобы с Нортенсеном и Вайс случилось чего?

– Наверное, – рассеянно согласился Марсен, беря салфетку. – Ручки не найдётся?

– Нету, – немного настороженно ответил Тобиас.

Марсен расстроенно вздохнул. И вдруг просиял, глядя Тобиасу за спину:

– О, сеньорита нас спасёт. – Ослепительно улыбнулся бариста, принесшей заказ Тобиаса: – Можно мне ручку, пожалуйста? Или карандаш. Но лучше ручку.

Бариста, улыбнувшись в ответ, кивнула, поставила чашку на стол и снова исчезла в тёмных недрах кофейни. Тобиас проводил её подозрительным взглядом.

– Ну, так что там? – Участливо напомнил Марсен. – Ты что-то начал говорить.

– А, да… – сказал Тобиас, продолжая беспокойно посматривать в сторону входа. – Мы просто заметили, что вы очень подружились с Нортенсеном и Вайс. Я только хотел сказать, что…

– О, ручку несут, – обрадовался Марсен. Одарил бариста ещё одной лучезарной улыбкой: – Огромное вам спасибо, сеньорита. – Приподняв брови, посмотрел на Тобиаса и благосклонно велел: – Ты продолжай, продолжай.

И снова опустил голову, погрузившись в начертание каких-то линий на салфетке. Тобиас немного вытянул шею, пытаясь разглядеть, что он там чертит.

– Нортенсен-то весь в папу, да? – заметил Тобиас. – Громких звуков не любит. Мы кое-что видели, сеньор, и смекнули. Мальчик-то для вас – всё равно что Тихие Земли. Стало быть, вы при нём боевую звукомагию творить не можете. А без вас он и вовсе безобидный. Мы знаем ещё и о том, как он дерётся, и я вам скажу – не очень-то здорово он дерётся. Вот сколько мы всего знаем, – гордо подытожил он.

– Прискорбно, – отрешённо кивнул Марсен. – И что, совсем никаких вариантов?

– Почему же, – возразил Тобиас, – как же без вариантов. Есть варианты. Например, мы где-то ловим Нортенсена. Или Вайс. Или даже всех троих, когда вы будете вместе. Мне кажется, такие пальцы, как у вас, должны легко ломаться и долго срастаться. Вам не кажется?

– Может быть, – ещё более отрешённо согласился Марсен. На секунду оторвался от своих художеств: – Что-нибудь ещё?

– Да, – торжественно сказал Тобиас. – Ещё можно так. Дождёмся, когда при вас будет Нортенсен, и у вас на глазах кого-нибудь замордуем…

– Ну, – задумчиво начал Марсен, – последнее вы, кажется, уже пробовали.

– Неужели вы готовы повторить? – драматично заламывая руки, прошептал Тобиас. – А нам казалось, вы цените жизнь бедного больного мальчика.

Марсен молча положил перед Тобиасом исчерканную салфетку, поднялся и встал у него за спиной, держа в руке стакан с подтаивающими льдинками.

– Ой, – удивился Тобиас, – я думал, вы фигу рисуете.

– Ну что ты, – мягко упрекнул его Марсен. – Чересчур предсказуемо.

– А что это? – Тобиас потрогал салфетку.

Марсен усмехнулся.

– Похоже, ты много пропускал в школе. Учитель, наверное, попался вредный.

Тобиас озадаченно моргнул.