Ловцы снов

– Она способна на любую гадость, лишь бы он продолжал с ней общаться?

– Точно. – Эгле изобразила восхищение моей интеллектуальной мощью. – А я-то думала, ты врёшь, что на самом деле ты умный, просто una corda мешает.

– Вот возьму и ни словечка Кейну не скажу, когда он потребует подробных объяснений, – пригрозил я. – Сама ему будешь рассказывать, какой я великий герой.

– Да ладно тебе. – Эгле шутливо толкнула меня плечом. – Я бы и так рассказала. Но пока что я рассказываю про этого собачьего Кори. Или как, дальше ты сам?

– Сам, конечно, – проворчал я. – Теперь-то всё ясно. Юлс хочет, чтобы Миранда перестала заглядываться на Кори. Значит, Кори должен перестать кадрить Миранду. В смысле, понять, что она бесполезна. То есть, Миранда должна облажаться.

– Не совсем, – покачала головой Эгле. – Юлс не хочет, чтобы Миранда связывалась с Кори, это правда. Но побуждения у него более высокие. Рано или поздно вся шайка очень крепко влипнет. А когда она только начнёт влипать, в первую очередь не поздоровится школьникам.

– А-а, – глубокомысленно промычал я. – Какие страсти.

– Так я и говорю, – уныло подтвердила Эгле, – алингийская опера. Мы были бы в курсе, если бы почаще вылезали из наушников.

– Угу-у…

Мы замолчали. Не знаю, как Эгле, а я вспомнил, что нам предстоит неприятный разговор с Кейном. И, вероятно, с родителями. Зависит от того, что он им скажет.

В худшем случае, сеньора Элинор Вайс сочтёт меня начинающим уголовником и запретит своей дочери со мной общаться. И мама…

Ох, чёрт. Я достаточно эгоистичный и плохой сын, чтобы не интересоваться жизнью родителей. Когда Эгле спросила, есть ли у мамы хобби, я не смог вспомнить. Да что там, за несколько лет я ни разу не ответил ни на одно письмо от отца, которые каждый месяц приходили из Тихих Земель. Но даже я заметил, как мама радуется, что я не влипаю в неприятности и дружу с хорошей девочкой Эгле.

С хорошей девочкой, которая спокойно выбила зуб плохому мальчику.

Это обнадёживало.

Дверь кабинета бесшумно распахнулась. Мы, признанные столпы спокойствия, в смысле, пеньки бесчувственные, непроизвольно пододвинулись чуть ближе друг ко другу.

– Сеньора Вайс, марш домой, – строго велел Кейн, взметнув полами белого халата. – Сеньор Нортенсен, вы остаётесь.

– Но мы же… – запротестовала Эгле.

– Никаких возражений.

– Вы хотите отправить её домой одну?! – возмутился я.

– Не об-суж-да-ет-ся. – Кейн развернулся ко мне. – Успокойтесь. Сегодня драк больше не будет.

– Так ведь это же не мы…!

– Я знаю, – неожиданно спокойно отозвался Кейн. – А теперь замолчите – оба – и подумайте. Кто-нибудь видел, как Сим изобразил приступ?

Мы с Эгле озадаченно переглянулись.

– Нет, – наконец ответила Эгле. – Те двое убежали, когда Хлоя вышла, а кроме них, там больше никого не было.

– Значит, они не знают, что вы отправились ко мне. Если сеньора Вайс, – Кейн послал ей суровый взгляд, – не будет валять дурака и сразу поедет домой, у них очень мало шансов где-то её подкараулить.

Тупые взрослые. Городские хулиганы всегда находят тех, кого хотят поколотить.

Но сколько бы мы ни пытались возражать, Кейн и слышать ничего не хотел. В конце концов, Эгле скрылась за дверью, бросив на меня виноватый взгляд. Я кивнул ей – понимаю, дружище, ты не специально.

– Отчитывать будете? – С вызовом спросил я, когда Кейн уселся на своё место.

Ответ меня удивил.

– Зачем бы? – пожал плечами Кейн.

– Ну, – сказал я, – вы же сейчас родителям нашим звонили, да?

– Звонил.

– Всё рассказали, наверное. Сообщили, что я плохо влияю на Эгле. Попросили принять меры. Да? Чтобы я одумался, вёл себя прилично…

Я осёкся, потому что Кейн утомлённо посмотрел на меня поверх пальцев, сцепленных в замок.

– Ну что ты несёшь? – негромко спросил он, дождавшись, пока я заткнусь. – Думаешь, я не знаю, что вам ещё не раз придётся кому-то давать отпор? Думаешь, я не понимаю, что два – это больше, чем один? Причём не в два раза больше, а в десять, если речь идёт о противостоянии.

Великая Гармония. Кейн. Кейн ведёт себя так, как будто он когда-то тоже был человеком!

Я смотрел на него во все глаза, стараясь не упустить ни одного слова, ни одной интонации, ни одного движения мимических мышц.

– За что тебя отчитывать? – продолжал Кейн. – За то, что ты друга выручил? Я прекрасно понимаю, что ты вовсе не хотел ни с кем драться.

Вот это да. Я-то думал, он поверил Хлое, которая утверждала, что я взялся за старое. Я-то думал, он ничего не понял из наших с Эгле попыток рассказать, как всё было. Я-то думал, он позвонил нашим родителям и пересказал им слова Хлои, попутно домыслив пару-тройку гадостей.

– Всё я понял, – устало сказал Кейн.

Ой. Кажется, я так обалдел от всего этого, что произнёс вслух часть мыслей.

– А если вы всё поняли, то почему отправили Эгле домой одну? – не удержался я.