Ловцы снов

Только отца больше нет. Есть Гоша – растерянный и злой. На его стороне туман, он шипит, клубится, путается в ворсе ковра. Подбирается к моим ногам. Ну уж нет! Это не твой сон, ублюдок!

– Егор, ты должен это прекратить!

Однако, казалось, у Гоши тут намного больше прав, чем у Егора. И манипулировать пространством получалось лучше. Комната росла, ширилась, искривлялись в сюрреалистическом порядке грани, выгибались дугой стены, а сам нарушитель порядка рос ввысь и вширь. Раздавались плечи, и голову будто бы раздуло. Топорщились в разные стороны жидкие волосенки, глаза запали глубоко, лоб выдался вперед, а нос, наоборот, сплющился, выворачивая ноздри, из которых вырывался сизый дым.

– Поиграем? – захохотало чудовище, надвигаясь на меня и глядя сверху, из-под потолка, который потолком быть перестал и превратился в мучнисто-серое небо. Небо вскипело, закручивая воронки темных туч, туман потянулся к нему, словно дитя – к матери. Гоша-чудовище цепляло его затылком, блуждал безумный взгляд, выискивая, видать, самую больную мою точку. – Поиграем?

– Всенепременно, – послышалось откуда-то справа, меня обняли за шею и прижали лицом к груди, а потом вспыхнуло – яркое, ослепительное. Заставило зажмуриться, вжаться в Егора сильнее.

Когда я открыла глаза, чудовище исчезло. И комната стала вновь нормальной, если можно так назвать помещение, забитое хламом, с огромным пылесборником на полу. Гоша лежал в углу, скорчившись, прижав колени к груди, и не шевелился.

– Он… мертв? – спросила я, цепляясь за Егора. – Ты убил его?

– Это вряд ли, – ответили мне устало, но весело. – Однако было круто!

– Круто?! – возмутилась я. – Меня только что нагло облапали.

– Извини, – смутился Егор. – Мальчишкой всегда завидовал Циклопу. Он выпускал из глаз лазерные лучи.

– Циклопу?

– Из «Людей Икс». Валевская, ты что, телевизор не смотришь?

– Он очнется. А ты выглядишь не очень, несмотря на суперспособности, Циклоп. Какого черта Гоша вообще к тебе полез? Ты его знал близко? Общался?

– Лично – нет. Но меня знали в совете вашем. Вербовали. Слышал даже, что, если бы согласился, рано или поздно занял бы место Алмазова.

– Власть, ну конечно! Гоша оттого и помог слить отца – он был уже не нужен. Если бы ты согласился…

– Он бы согласился, – поправил Егор устало. – Никто бы никогда не узнал, что в этом теле меня больше нет. К тому же, он был болен. Насколько я понял, неизлечимо.

И получил бы не только власть, но и здоровое сильное тело. Стоило того, чтобы погибло столько людей…

– Ты была права, предыдущие случаи – всего лишь тренировка, – продолжил Егор глухим, шелестящим голосом. – А вот сегодня должно было состояться финальное представление…

– Гоша хотел переселиться в тебя, – резюмировала я.

А Варенька, небось, в Ольгу. Красивая пара получилась бы. И оба стриксы, не нужно притворяться друг перед другом. Умно, ничего не скажешь.

– Впору загордиться, – усмехнулся Егор. Его резко качнуло в сторону, едва успела поддержать.

– Тебе нужно…

– Не здесь, – перебил он. С шумом выдохнул, провел рукой по лбу. – Здесь сложно себя контролировать. Мы слишком глубоко, если возьму чуть больше, ты не выберешься.

– Там, за дверью, ментальный навигатор. – Я поймала недоумевающий взгляд Егора и пояснила: – Ольга страхует из реальности.

– Ого, вы успели подружиться? – присвистнул он.

– Пришлось.

Гоша зашевелился в углу. Застонал, царапнул ногтями покрытую серой штукатуркой стену. Голова его практически утонула в пропитанном туманом ворсе ковра. Лишившись направляющей его воли хозяина, туман расплескался по комнате, лениво обтекая наши с Егором лодыжки, заползая под шкафы, опутывая ножки мебели. Ошметок его сытым котом свернулся в кресле.

– Идем, – безлико сказал Егор и взял меня за руку. – Он очнется скоро.

– Но если мы оставим его здесь…

– Он умрет, – кивок. – Так ему и надо.

– Я…на, – хрипло позвал Гоша из угла.

Не стоило подходить, но он выглядел таким жалким, таким несчастным. Сразу же вспомнился Виктор, сожаление его по поводу сына. Разочарование, которое не скроешь. Виктор тоже приложил руку к тому, что здесь произошло. И виноват, что его сын умрет в одиночестве.

Я присела на корточки, Егор страховал сзади, хотя страховка из него была так себе – еле на ногах стоит, а туда же. Защитник!

– Прости… меня, – выдохнул Гоша и поморщился. Видать, даже маньяки способны испытывать боль. – Я не хотел всего… этого…

– Не хотел бы, не делал, – возразила я.

– Она… заставила. Гип…ноз. Она так хотела, чтобы мы… жили…

Она? Он, видимо, Варю имеет в виду. Пожалуй, не стоит сейчас о ней. Во всяком случае, пока не приведем Егора в форму.

– Я умираю, да? – жалобно спросил Гоша, не отводя от меня умоляющих глаз. Чего ждал? Лжи? Лгать сейчас бесполезно, поэтому я просто кивнула.

– Она… не остановится, – выплюнул он и схватил меня за руку. Егор дернулся, но я жестом попросила его не встревать. Выдернула руку и с отвращением вытерла о юбку сарафана. Поднялась, обняла Егора за талию и бросила через плечо:

– Остановим.

Глава 28