Ловцы человеков

- А Морозов дрыхнет, - оглянулся Стас, - очень нужный для журнала человек. Знает всех и все его знают. Вдобавок его полюбила то ли жена миллионера, то ли сама миллионерша, журнал завален коньяками и закусками. Никакой Сорос никакой "Новый мир" так не снабжает.

Объявили о снижении. В рваных, мохнатых провалах серых туч начало трясти. Защелкнули ремни.

- Раз в Магадан летели, - вспомнил я, - отец Ярослав, он был у вас в редколлегии, тоже летел. Над Таймыром так стало валять и покидывать, что ой-ёй. А это был "Ил-86"-й. В ямы хлопались, чуть не до земли. В Магадан прилетели трезвехоньки.

Под облаками оказалось низкое ржавое пространство с факелами нефтяных вышек. Сели.

- Вот Россия, - восхищенно сказал Стас, - сколько ехали, как от Москвы до Кишинева, да летели, как от Москвы до Тбилиси, вот и попробуй совладай с нами.

- Уже перестают мечтать. Уже начинают копать иначе.

Нас встречали. Юноши в униформе ловко таскали ящики и коробки в иностранную машину, в которую сели и мы. Понеслись по бетонным плитам. Сопровождающий молчал. Подкатили к какому-то сооружению из стекла, пластмассы и рифленого белого железа. Отъехали в сторону ворота, предварительно попищав и помигав. У здания нас встречал высокий мужчина в камуфляжной форме, в высоких ботинках, представился Юрой, сказал, что летит завтра с нами. Сопровождающий спросил, выгружать ли багаж или завтра прямо грузить в вертолет.

- Возьмем что-то для ужина, - решил Стас, - остальное в вертолет.

- Ужин готов, - сказал Юра.

- Тогда в вертолет.

Сопровождающий отъехал, Юра повел нас внутрь. Там тоже все были в униформах, с телефончиками. Нас снабдили карточками, объяснили, что мы занесены в компьютер, что по этим карточкам нам будут тут и двери открываться, и все остальное тоже по карточкам: ужин, завтрак, сауны, всякие биллиарды, а также открывание комнаты отдыха и включение телевизора.

- Ну от этого всего мы карточку избавим, - сказал Стас и решительно называя Юру на ты, спросил: - Юра, скажи честно, тебя приставили и велели вернуть писателей из тундры живыми или ты все-таки не робот, а хотя бы рыбак?

- Ловлю иногда, - отвечал Юра. - Завтра карабин захвачу. Там, в общем-то, и медведи, и рыси. А у медведя начальная скорость девяносто километров, убежать от него невозможно.

Мы на немножко разошлись в указанные каждому номера и пошли на ужин. Коридоры были безжизненны как на космической станции.

- Тут мы, Юра, без тебя заблудимся.

- Нет, такое исключено. Везде контрольные блоки, приложите контрольную карточку, вам ответят.

Двери открывались бесшумно и мягко, но только после прикладывания карточки к панельке около ручки. И вход в столовую был по карточкам. В столовой все сверкало еще сильнее, резкий белый бесцветный свет непонятно откуда заполнял пространство с лакированными столами, никелированными прилавками, отделявшими кухню от зала. Но изнутри вышли не роботы, а живые женщины. Выбор блюд был обилен. Названное нами было протянуто нам с улыбками, но без слов.

- Все,- сказал Стас, - не будет рыбалки. Рыбалка это когда рюкзаки свалишь в груду, потом сапоги перепутаешь, потом обязательно чего-то забудешь. Юра, а предусмотрены рыбные снасти?

- Конечно, - отвечал Юра. Он просто сидел, ничего не взяв.

- Стас, - сказал я, - извини мое занудство, я в самолете не договорил о двух путях писателей, можно?

- Изобрази.

- Всем же дается талант, тем, кто пишет. Талант обязательно от Бога. А использование таланта по двум путям, по Толстому, от Бога к сатане, и по Достоевскому: от сатаны к Богу. Так?

- Не будет рыбалки, - повторил Стас.

Молчаливая Галина Васильевна подала голос:

Почему не будет, будет. Надо Петрпавлу молиться. У нас, с детства помню, молились не Петру и Павлу, а слитно: Петрпавлу, как одному человеку.

Слава, вполне освоясь, ходил за разными добавками, и нам приносил.

- Здесь инвестиции "Лукойла" или "Славнефти"? - спросил он Юру.

Юра даже вздрогнул и умоляюще поглядел на Стаса:

- Меня просили... не поддерживать разговоров о нефти.

- А вдруг ты, Слава, шпион, - сказал я. - Помню, в Японии мы узнали, что есть заводы, где совсем нет людей. Интересно же! Мы попросили сводить нас, где там! Решили что мы экономическая разведка. Нет, Слава, давай о литературе.

- Ни за что! - воскликнул Стас. - О другом! Ты можешь о другом?

- Могу, но о чем? О женщинах поздно, о гробах рано. О нефти нельзя, о погоде смешно. Давай о рыбалке.

- Нельзя, нельзя, - торопливо сказал Стас. - Из суеверия нельзя.

- Но в классическом смысле можно, я думаю. Например, о налиме Гоголя, которого ловят в поместье Петра Петровича Петуха и о налиме у Лескова, которого привязывают на веревку, чтоб у него от огорчения росла печень, ибо архиерей, его ждут, любит налимью печень.

Стас с ужасом посмотрел на меня:

- Пропала рыбалка - и рукой махнул, и кофе пить не стал.

Я все-таки зашел к нему перед сном. Он был еще мрачнее, чем на ужине.