Ловелас в законе

Все трое были с пистолетами, но Никита ни одного не нашел. Тут было только ружье, которое обнимал мордастый тип. Неплохо Даша придумала, очень даже. Только вот менты так и не появились. Тихо вокруг. Если бы не духота в подвале, то можно было бы не спешить.

Никита вспомнил об угнанном «Лендровере», который они бросили, не доезжая до поселка. Машина должна была числиться в угоне, поэтому стоило от нее избавиться. Но Яшин не стал скидывать ее с обрыва, загнал в кусты, там и оставил. Сейчас машина могла бы ему ой как пригодиться. Подъехать к дому по темноте, загрузить покойников и вывезти в горы. Лопату найти не проблема.

Но ключей от машины нигде не было. Бабы все забрали. Деньги они поделили, а ключи?.. Кто собрался воспользоваться машиной? Если Даша, то Вероника могла ей помешать. Или наоборот. Где стоит машина, они знали.

Никита почувствовал, как по его спине пробежал холодок. И Даша сука, и Вероника ничем не лучше. В этом его не переубедить. Ни та не нужна, ни другая, но зла он им не желал, знал, что ему будет больно, если с ними что-то случится. Уже плохо. Что это, если не предчувствие?

Кое-какие деньги у Никиты оставались. Такси он смог заказать. Всю дорогу сердце его билось в учащенном ритме.

Он заметил знакомый поворот, с трудом, но разглядел дорогу, которая уводила с шоссе в заросли низкорослого горного леса. Яшин остановил машину, расплатился с таксистом и скрылся в зеленке.

Он помнил эту дорогу. Когда Никита ехал по ней, ветки деревьев нещадно скребли по кузову, сдирали краску, колеса все норовили провалиться в яму. Ему казалось, что машина застрянет, но все же они тогда смогли проехать с километр, прежде чем уткнулись в тупик.

Он помнил, как они шли по этой дороге, тащили на себе сумки, чемоданы, дробовик, с которым Даша не хотела расставаться. Но ничего, и к дороге выбрели, и машину остановили. Водитель смотрел на них с удивлением.

Да и заселение прошло не совсем гладко. Риэлтор что-то заподозрил.

Наследили они тогда. Возможно, посланцы Перекатникова как-то вышли на свидетелей. Не такие уж они и лохи, эти ребята.

Даша и Вероника расправились с ними запросто. А сейчас они могли покончить друг с дружкой.

Машина стояла на том же самом месте, но Даши возле нее не должно было быть. А она сидела на траве, рукой опираясь на открытую дверь. В груди маленькая дырочка, из которой вытекло всего несколько капель крови. Глаза стеклянные. Ни сумки, ни чемодана. Зато в руке пистолет.

Никита понюхал ствол. Он остро пах стреляным порохом.

Яшин вычислил место, откуда кто-то стрелял в Дашу, и на листьях молодого дубка увидел свежую кровь. Такие же пятна он заметил и на траве. Раненый человек подошел к Даше, забрал и чемодан, и сумку. Совсем нетрудно было догадаться, кто мог это сделать.

Сначала Вероника несла груз в руках, затем потащила все волоком, остановилась, выпотрошила сумку. Возможно, ей нужна была чистая тряпочка, чтобы остановить кровь. Еще она переложила деньги в сумку, чемодан бросила, а ее поволокла за собой. Крови больше не было, но след не пропал.

Продираясь сквозь лес и колючий кустарник, Никита вышел к месту, где на траве лежала Вероника, обнимая сумку с деньгами.

Все-таки добралась она до места, где оставила свои сокровища, и даже успела соединить свою долю с чужой. И сумка полна денег, и в чемодане битком. Без малого четыре миллиона. Но эти деньги стоили ей жизни.

Никита приложил пальцы к нежной девичьей шее. Он не надеялся на чудо, но пульс, как это ни странно, прощупывался. Мало того, Вероника открыла глаза и затуманенно посмотрела на него.

— Ты здесь? — спросила она.

На ее глазах выступили слезы.

— Какая же ты дура!

Никита подхватил ее на руки и понес к внедорожнику. Тут совсем недалеко. У Даши ключи, он заведет машину и отвезет Веронику в больницу.

Пуля попала в левый бок, скорее всего, задела печень. Никита не стал рассматривать рану. Он же не врач, его задача — как можно скорее доставить Веронику в больницу. Или в клинику. Она же клиническая идиотка. А там уже доктора разберутся.

Да и сам он разберется со своими чувствами. Не нужна ему девушка, которая так запросто могла пристрелить свою подругу, пусть и не самую лучшую. Но об этом Никита скажет Веронике потом.

— Ты куда? — спросила она.

— В больницу, куда еще?

— А деньги?

— Ты точно идиотка!

Он мог бросить Веронику, забрать все деньги, разбогатеть, но почему-то эта мысль не ударила ему в голову. Он даже не замедлил шаг.

— Деньги нельзя оставлять, — прошептала Вероника.

— Проклятые деньги.

— Это мои деньги! Они всегда были моими! — Вероника дернулась, как рыба, выброшенная на берег.

Никита с трудом удержал ее на руках.

— Дура!

Но Вероника его не слышала. Она была без сознания.

Никита донес ее до машины, открыл заднюю дверь, уложил девушку на сиденье. Нужно было обыскать Дашу, забрать у нее ключи.

Но Вероника открыла глаза, пронзительно посмотрела на него и сказала еле слышно:

— Это ты во всем виноват. — Она закрыла глаза, тихонько выдохнула и затихла.

Никита почувствовал, как каменеют мышцы в ее ногах, попробовал нащупать пульс, но увы.