Ловчий

Отдельные элементы, из которых мне предстояло собрать завершенную конструкцию, пришли в движение, прилаживаясь друг к дружке. Я тасовал их как колоду карт, чувствуя, что вот-вот придет озарение…

И вдруг…

«Как нам только что сообщили, Кирилл Эдуардович Прошев назначен чрезвычайным и полномочным послом в…» — донесся до меня голос диктора, тут же утонувший в шорохах и вое эфира.

Я молниеносно повернул голову.

Сосед яростно крутил ручку настройки.

— Друг, поймай, пожалуйста, «Маяк», — попросил я.

Он пожал плечами и вернулся к нужной волне.

Но там уже звучала другая информация — о столкновениях в Таджикистане.

Однако и услышанного было довольно. Я-то полагал, что удивить меня уже невозможно. А это даже не удивление. Это столбняк, это: вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

КЭП — в опале! Так и только так трактуются подобные назначения. Полагаю, оно и для КЭПа стало полной неожиданностью. Еще вчера вечером он был настроен вполне благодушно. Но пока он устраивал охоту на «жаворонка», более крупный зверь подобрался к нему самому тихой сапой.

Переменчиво счастье политика! Жаль, что не удалось услышать название страны, куда его ссылают. Но почти не сомневаюсь, что речь идет о маленькой экваториальной республике. Через полгода о КЭПе прочно забудут.

Слева упала тень. За стол усаживался Касаев, придвигая ко мне рюмку бренди.

— Димка, да что с тобой?!

— Гарик, нам нужно серьезно поговорить.

— Значит, что-то случилось…

— Не знаю даже, как тебе сказать… Мне так неловко…

— Я понял: у тебя отняли кассету.

— Не то. Вместо платежек из фирмы пришла кошмарная информация. Банк, в котором крутились наши капиталы, лопнул. Операции по расчетам заморожены. Мы не сможем оплатить эту рекламу, Гарик. Надо строчно давать отбой.

— Сочувствую, Дима… Фирма-то выживет?

— Надеюсь. Но твои комиссионные погорели, понимаешь?

Он мягко улыбнулся:

— Знаешь, Дима, если честно, я так и не поверил, что получу их. Слишком уж похоже на сказку. Чего жалеть о шкуре неубитого медведя? Как говорится, что с возу упало, того не вырубишь топором.

— Значит, ты не в обиде?

Продолжая улыбаться, Гарик поднял бокал:

— За успех нашего безнадежного предприятия!

Он еще не подозревал, как близок к истине.

ОХОТА НА «СОВУ»

I Новая работа

Октябрь уж на дворе… Очей очарованье…

Пошла третья неделя, как КЭП в спешном порядке отчалил в дальние теплые края. Уж там-то он вдоволь насладится рыбалкой, а заодно поразмышляет о превратностях судьбы.

Его сенсационная отставка наделала много шуму, о ней судачили и рядили едва не в каждом доме, но, как я и предполагал, слухи быстро угасали. Проигравший, в отличие от триумфатора, не вызывает стойкого интереса, «мавр», сделавший свое дело, обречен на забвение.

Впрочем, КЭП как политик еще достаточно молод. Возможно, он и сумеет подняться вторично. Но это будет нескоро. Очень нескоро.

Нежданная опала КЭПа повлекла за собой трагическое событие: в тот же день, ошеломленный сногсшибательной вестью, слег наш «бессмертный» Старик. Через три дня его хоронили.

Таким образом, наша команда, лишившись почти одновременно и своего капитана, и главного диспетчера, осиротела и распалась с космической скоростью.

Я, как и другие, оказался не у дел. Однако вынужденный простой меня не беспокоил. Безработица страшна лишь для дилетантов. Профессионалы — всегда в цене. Моя репутация, как специалиста по деликатным поручениям, была достаточно высока, и предложения, лавиной хлынувшие уже через неделю после кончины КЭПа, только подтверждали это.

Я отвечал уклончиво. Идти после КЭПа в услужение к деятелю средней руки представлялось мне унизительным. Я втайне надеялся, что на горизонте вот-вот появится человек такого же масштаба, как и КЭП, и позовет.

А пока… Почему бы не воспользоваться нежданной передышкой? Босс — в царстве теней, Бизон — на нарах… Гуляй, душа!

Это случилось восьмого октября.

Я бражничал в «Метелице» в обществе соблазнительной, хотя и несколько вульгарной блондинки. Когда моя дама направилась в туалет, рядом со мной возник лысоватый колобок средних лет в сером малоприметном костюме.

— Дмитрий Сергеевич? — вежливо осведомился он, хотя, судя по холодному выражению глаз, вопрос был чисто риторический. — Вы не уделите мне две минуты?

— Валяйте, — ответил я, прикидывая, знаю ли этого типа. Конечно же нет.

Колобок придвинул стул ближе ко мне и уселся, едва не угодив локтем в салат.

— С вами хочет встретиться один человек, — тихо сказал он.

— Со мною многие хотят встретиться, — ухмыльнулся я, пожалуй с излишним бахвальством. — Говорите прямо, кто вас послал.

— Глушенков… — ответил он одними губами.

Теплая волна окатила меня. Глушенков был Фигурой.