Ловчий в волчьей шкуре

Шпоры на сапогах ожившего мертвеца недвусмысленно свидетельствовали, что он намерен передвигаться верхом. Как бы то ни было, но всадник становится таковым, лишь оказавшись в седле, а стало быть, Ожье, живой или мертвый, даже и застрявший между тем и этим светом, должен был скакать верхом на вполне живом коне. Если, конечно, сам дьявол не подрядился доставлять мессиру Констану коней из своих табунов.

Ловчему перед охотой всегда найдется, о чем поговорить с конюхами. Мы прошли вдоль длинного ряда стойл. Я осведомился, хорошо ли кованы скакуны, проверил седловку и вдруг наткнулся на пустое стойло меж деревянных загонов.

– Здесь, кажется, стоял Ульфан, конь мессира Ожье?

– Так и есть, мэтр Рене, – подтвердил конюший. – Нынче спозаранку монсеньор граф велел отвести коня к Олройской развилке и привязать там к путевому кресту. Сказал, за ним придут. Я выполнил все, как велели. Отвел, привязал и проследил – не оставлять же такого доброго скакуна на прокорм волкам.

– И что же, ты видел, кто за ним пришел?

Смотритель конюшни оглянулся, явно не желая, чтобы нас слышали.

– Признаться, да. Какой-то человек в длинном черном плаще с капюшоном. Я прятался в кустах и видел только со спины. Конь вначале, заметив его, заржал и стал рваться на волю. Однако потом словно успокоился. А этот, в плаще, вскочил в седло и умчался, как ветер.

– Так ты не узнал, что это был за человек?

– Да куда там! Говорю же, видел лишь со спины. А там плащ широченный. Но вот что странно: на рассвете граф велел запрячь пару лошадок в возок, послал возницу в городок за сыром для его высочества, а я как раз в кузню ходил и видел, что кроме возницы в том возке еще кто-то есть.

– На козлах? – уточнил я.

– Нет, в самом возке. Оттуда сапог торчал со шпорой, а потом спрятался. Я б, может, решил, что кому из гостей дурно стало после вчерашнего пира. Набрались они, я вам скажу, преизрядно, некоторых даже водой отливали. Но все одно, их-то кони, как один, тут.

– И что ж ты, – поинтересовался я, – думаешь, что хозяин сапога в повозке и тот, кто умчался на Ульфане, – один и тот же человек?

– Утверждать не берусь. Только шпоры, те, что я видел спозаранку, и там, в лесу, были точь-в-точь одинаковые, как две капли воды.

Такие вот дела, друзья мои. Это ничего, что я именую вас друзьями? Уж если нашли в себе доброты и сил дочитать мои нестройные воспоминания до этих пор, то, сдается, можно не сомневаться в вашем добром ко мне отношении. Благодарю вас за сей труд и смиренно надеюсь, что он не был слишком обременительным.

Вот, доложу я вам, какая ситуация у нас в Монсени сложилась в самый канун охоты. Подозрения мои были, увы, чернее плаща того самого «незнакомца», который ускакал на Ульфане. Я ломал голову, стараясь постичь замысел монсеньора Констана. Но, увы, если свернуть шею кому-либо я могу, не особо напрягаясь, то ломать собственную голову – не самая сильная моя черта. И потому я торопился отыскать известного вам уже высокоученого кота, чтобы поделиться с ним своим открытием, а заодно посоветоваться, как следует действовать в такой ситуации.

Пожалуй, всем нам несказанно повезло, что стараниями графа, ну и, отчасти, самого Пусика, говорящее животное никем в замке, естественно кроме меня, не воспринималось как серьезная угроза. Ведь не опасаются горбатого карлика-шута или говорящего попугая. Это давало ему определенную свободу передвижения.

Как я и предполагал, пылкого котабальеро без труда удалось отыскать в покоях мадам Сильвии. Ну, то есть в покоях Беллучи, принадлежащих мадам Сильвии.

– Так вот оно что, – промолвил кот, наматывая на коготь длинный ус. – А я-то думаю, куда это сиятельство намылился посреди ночи с тюком одежды и охотничьим копьем в руках.

– Охотничьим копьем? – переспросил я, опасаясь, что ослышался.

– Ну да, толстое, короткое, с широким длинным наконечником – я подумал, охотничье.

У меня потемнело в глазах от внезапной догадки.

– Дон Котофан, – пытаясь унять волчье сердце, застучавшее намного быстрее в предчувствии близкого кровопролития, тихо проговорил я, – граф оживил своего младшего брата, чтобы тот убил на охоте его высочество.

– Как это может быть? – кот удивленно округлил глаза.

– Представления не имею, – с мукой в голосе признался я. Будь моя воля, пожалуй и года жизни не пожалел бы, чтобы наперед разведать замысел хозяина Монсени. – По всему видать, сообразив, что Алекс – могучий заклинатель демонов, он решил изменить свой обычный план. Но я вообще не представляю себе, как.

Кот заложил передние лапы за спину и начал прохаживаться взад-вперед по спальне, обдумывая мои слова.

– Проклятье, и времени на разгадывание загадок уже нет.

Я кивнул и сообщил, впрочем, очевидное:

– Сейчас окончится месса, и охотники займут места в седлах.

– Надо действовать очень быстро, – наконец произнес кот.

– Но как? – я развел руками.

– Первое, – дон Котофан сурово поднял указательный коготь, – как можно скорее предупреди Алекса обо всем, что узнал. Второе: надо как-то аккуратно оповестить герцога, что он в смертельной опасности.