Ловчий 2

Он юркнул в лагерь в ту его часть, где расположились мервины, и притаился за шатром. Вампир сидел и ждал, словно охотник на звериной тропе. Вот, наконец один из мервинов побрел отлить и зашел за крайний шатер. Вампир бросился на него из темноты и ударил раз двадцать кинжалом в спину, прежде чем тварь, что-то сообразила. Он бил, как отбойный молоток, только бесшумно. Скорость такая, что трудно было в его руке разглядеть клинок, лишь «всхлипы» плоти мервина и выступающие пятна крови на его спине выдавали кинжал. Башку свернуть, как человеку вампир не решился. Толщина шеи мервина примерно, как у быка. Может с первого раза не получиться, и шуму будет много. Да и по силе мервины не многим уступают вампиру. Но Мирольд гораздо быстрее их и проворнее. Прошла еще пара секунд, и исполосованный мервин, чуть похрюкав, завалился мордой вниз.

Мирольд схватил его за ноги и оттащил за шатер. Отрезал ему голову и вопросительно взглянул на меня. Я тоже уже был готов — в руке у меня была отрезанная голова часового. Я прокрался к Мирольду и вручил ему человеческую голову.

— Давай, — шепнул я.

Вампир размахнулся и что есть силы швырнул голову мервина в ту часть лагеря, где обосновались мервины, а человеческую — где были люди. И там, и там началась суматоха. Люди забегали и заорали:

— Кто это сделал⁈ Чертовы мервины, они напали на одного из наших? Ублюдки!

Среди мервинов тоже начались волнения. Они что-то рычали и хрюкали и тыкали пальцами в сторону людей, явно обвиняя их в покушении на собрата. Подвыпившие кадры и с той, и с этой стороны накаляли обстановку. Им и в голову не пришло, что это может быть подстава. Выкрикивая обвинения, от обеих сторон отделились озлобленные и пошатывающиеся делегации и направились навстречу друг к другу.

Мы спрятались за шатром и украдкой наблюдали за происходящим. Подвыпившие гвардейцы схватились за мечи и заорали на мервинов:

— Вы убили Тайрина, чертовы ублюдки! Зачем⁈ За это мы убьем одного из вас! Выбирайте сами, кто из вас сдохнет!

Вместо ответа мервины швырнули под ноги людям голову своего собрата (они не слишком заморачивались над данью уважения к погибшему) и ринулись на людей. Гвардейцы опомниться не успели, как монстры смяли их и порубили на куски. Все-таки в открытом бою обычный человек против таких громадин не вывозит. Но к людям уже спешила на помощь разъяренная толпа гвардейцев. Лагерь вскипел и засверкали клинки. Звон стали и предсмертные крики разнеслись над поляной. Мервины и люди сцепились в смертельной схватке.

— Уходим, — сказал Мирольд, — мы сделали свое дело.

— Погоди, — помотал я головой, — еще не все.

Под шум битвы я юркнул незаметно к продуктовым повозкам, что стояли на окраине лагеря, достал из заплечного дорожного мешка бутыль с адской смесью (скипидар с топленым медвежьим жиром) и облил жидкостью повозки. Чирк! Кресало высекло искру, и огонек перекинулся на повозку. Чирк! И вторая повозка занялась пламенем. Я успел подпалить еще три повозки, прежде чем меня заметили.

— Пожар! — заорал кто-то.

Но на крик никто не обратил внимания. Битва была в самом разгаре: летели головы людей, гибли и мервины, и совсем было не до повозок. Но оставаться дальше в лагере становилось крайне опасно — раз меня заметил один, скоро увидят другие.

Я рванул в темноту прочь от лагеря. Позади себя услышал топот нескольких пар ног. На ходу обернулся: трое гвардейцев бежали следом, что-то орали, размахивая мечами.

Останавливаться нельзя, это привлечет внимание остальных солдат. Я торопился углубиться в лес, а там уже с ними разберемся.

Но разобраться я не успел. Сзади мелькнула тень вампира и свернула одному из них голову. Двое других остановились, в панике размахивая мечами. Тень пронеслась вновь, и еще один солдат упал со свернутой башкой. Третий не стал дожидаться своей участи. Бросил меч и с криками помчался назад.

Мирольд не стал его преследовать, а нырнул в чащу за мной. Укрывшись под сенью раскидистых елей, мы наблюдали, как полыхает лагерь. Битва еще не прекратилась, когда среди дерущихся вдруг возникла чья-то фигура в балахоне до пят. Фигура взмахнула руками и сверкающие синие молнии ударили из его рук, разметав по сторонам ближайших мервинов и людей. Это несомненно Фирон. Он что-то прокричал, пытаясь успокоить воюющих. Те вроде чуть остыли, но через мгновение вновь бросились друг на друга.

Фирон ударил вновь, на этот раз черными молниями. Они почти не светились, лишь сверкали угольным блеском, но урону нанесли гораздо больше. Десятки людей и мервинов упали замертво обугленные и дымящиеся. Фирон поднял руки для следующего удара, но он не понадобился. Дебоширы утихли и попятились назад. Никто не хотел сгореть заживо. Вид страшной смерти от магии их предводителя отрезвил их.