Лось 3

Зато на втором было несколько комнат, оформленных все в том же лукаво-развратном стиле, небольшая библиотека – судя по дизайну, боюсь, ее каталог не блистает чем-то высокоинтеллектуальным, но кресло в ней оказалось слишком заманчивым, чтобы мы спокойно прошли мимо, и остановка без присмотра голожопого хитромордого херувимчика вышла гораздо более эмоциональной. Еще имелась небольшая столовая с собственным спуском на кухню, и хозяйские покои, состоящие из отдельного блока в четыре комнаты.

– Здесь сделаем стандартно: твоя спальня, моя спальня, будуар и гардеробная.

– Подожди, Ната! – вскинулся я, – А детская?

– У нас пока нет детей. А когда будут – тогда и будем решать.

– А как же Лешка?

– Какой Лешка? Твой крестник, что ли? Так он, насколько я знаю, прекрасно живет у Ворониных.

– Я думал…

– Миша, не думай!.. – ласково произнесла Натали, игриво заваливая меня на кровать в спальне, куда мы вернулись, совершив обзорную экскурсию, – Не тужься изображать мыслительную деятельность, расслабься… – шаловливые пальчики принялись развязывать затянутый впопыхах на поясе узел на поясе.

– Ваше высочество! – деликатно постучались в дверь, прерывая ее попытки поднять неподнимаемое, – Наталия Ивановна! Половина шестого! – совпадение озвученного времени и состояния навело на невеселые ассоциации.

– О, черт! – заметалась Натали, оставив моё хозяйство в покое, – Совсем с тобой потерялась во времени! Завтра в два обед у родителей, не опаздывай! Будет вся семья, кроме бабушки с дедушкой! Букеты и подарки маме с папой и сестрам я уже заказала, привезут утром. Там будут карточки – смотри, не перепутай! – и, на ходу застегивая перчатки, умчалась по своим важным принцессиным делам.

Встал, подошел зачем-то к зеркалу, посмотрелся.

– Тебя поимели, мальчик, а ты расслабься! – Фальшиво наморщил лоб, – И не тужься изображать мыслительную деятельность!!! Тебе не идет!!! – что-то в произнесенной фразе меня царапнуло, но тут же отступило на задний план, смываясь подступившим отвращением: «Я – не мальчик Масюня!»

Выпить? – не вариант, но все же не удержался и плеснул себе микродозу ровесника-«Мартеля» из доставшегося вместе с домом бара. Я давно уже мог скупить себе весь оставшийся коньяк урожая того года, но по привычке обходился обычной магазинной водкой. А тут – на халяву!

– Соня, – уже полностью одетый, вызвал к себе старшую помощницу, – Найди мне любую, но вескую причину уехать именно сегодня!

Странно, но мне показалось, что от девушки плеснуло довольством. Это ее личные чувства или служебное?..

– Самочувствие князя-генерала Сомову сегодня днем ухудшилось. Обычная простуда, но за повод подойдет? – спустя полчаса доложила она.

– Отлично! То есть: боже, храни царя… сильный, державный…

– Я тоже так думаю, – немного непонятно отозвалась Софья на мои потуги вспомнить слова, – Я взяла на себя смелость вызвать ваш самолет. Вылет в двенадцать. Извините, раньше не получается – ваши пилоты в увольнительной. Пока соберутся…

– Молодец! – Одобрил я ее действия, – Распорядись еще тут по поводу постановки дома на консервацию, или что там от меня еще нужно?..

– Особых распоряжений не требуется, но я поняла, – и ушла, дав мне возможность насладиться так и не попробованным коньяком и раскурить найденную в том же баре сигару.

Кресло в библиотеке все еще пахло сексом и потерявшимся счастьем. Устроился в нем и задумался, опять помянув добрым словом Чернышевского. Хорошо, что в этой реальности он не рождался! А то бы перечитывать пришлось, нагоняя школьную программу. «Четыре сна Веры Павловны» – вдруг всплыло в голове. Надо же! Какая только херня в ней не застревает! Впрочем, я другой мути начитался по самые гланды. Где-то давно услышал, что старым становишься, когда, перелистывая «Трех мушкетеров», начинаешь болеть за Ришелье, которому две шалавы и четыре забияки вместе с кучей других придурков мешали творить государственные дела. Этот рубеж я уже прошел и с высоты прожитых лет многое описанное в изучаемых произведениях казалось мне бредом. А тут еще разница менталитетов! В общем, читать местную художественную литературу, ориентированную в основном на женский пол, приходилось со скрипом. Отсюда у многих сложилось мнение, что читать я не люблю.

Повертел в руках сигару, пытаясь понять: каким концом ее в рот совать?

Вроде бы надо еще кончик отрезать?

Дожил: сижу, рефлексую и думаю, брать конец в рот или не брать!

Отбросил в сердцах сигару и взял бокал с коньяком – здесь хотя бы все понятно!

«Ладно, что мы имеем? Наташка – дура, вот что мы имеем!»

Чуть ли не подённо вспомнил всю нашу совместную жизнь и никаких таких проявлений великого ума и государственного мышления не заметил. Девушка, как девушка.

Ладно, дура, но дура – моя…

«Лось, себе не ври!» – тихо заметил внутренний голос, – «Тебя к дурам и овцам не тянет! Как там Краснова говорила? Твой психотип изучили, и твой выбор – это волевые и сильные личности. Прими за данность, что еще и умные».

– Допустим, – вслух согласился сам с собой. С неинтересными женщинами я довольно быстро расставался, ограничиваясь несколькими встречами.