Лоренцо Беретта

— Кто это был, тетя Аида? — спросил ее нежный голосок.

— Никто, — пропела я, сажая ее на бедро и направляясь к кассовому аппарату, за которым стояла Ноэми.

— Ты сегодня особенно хорошенькая, Вида.

Она захихикала, ее тело подалось в такт движению, и я не смогла удержаться, чтобы не пощекотать ее бок, отчего смех стал громче, а ее темно-каштановые волосы хлестнули меня по лицу.

— Тетя! — закричала она, пытаясь вывернуться из моих объятий.

Как только я убедилась, что успешно отвлекла ее, я остановилась и посадила ее на стойку между мной и Ноэми. Мне следовало подумать получше, прежде чем использовать Вида в качестве щита против словесной атаки Ноэми, потому что прошло всего несколько секунд, прежде чем Ноэми спросила:

— Кто этот парень?

— Никто, — повторила я, не отклоняясь от реплики, которую я дала Виде. Я положила руки по обе стороны от Виды, холодный металл стойки просочился в мои ладони. Ноэми приподняла бровь идеальной формы, безмолвно говоря мне, что я ее не обманываю.

— Прекрасно. Я закатила глаза, чувствуя себя подростком, которым была всего несколько лет назад. Возможно, мне вот-вот должно было исполниться двадцать, а Ноэми двадцать шесть, но это не имело значения, когда дело касалось наших отношений. В глубине души мы всегда были озлобленными подростками, ссорящимися из — за того, кому ложиться спать позже — и это всегда была Ноэми, потому что она была самой старшей.

— Он капитан команды по лакроссу.

— Что такое лакросс? Спросила Вида, накручивая мои волосы на палец. Она пыталась научиться заплетать косы, но все, что у нее пока получалось, — это закрученный вариант, в котором оставалось невероятное количество узлов.

— Это игра богатого парня, — пробормотала Ноэми, не в силах сохранить серьезное выражение лица, когда произносила это.

— Итак, он привел тебя домой, да?

— Ага. Я стащила Виду с прилавка и закинула рюкзак на плечо, мне не терпелось поскорее уйти от этого допроса. Я обошла дом сзади, так что оказался ближе к Ноэми и двери, которая вела на лестницу в нашу маленькую квартирку.

— Он также спросил меня, не хочу ли я выйти. Я бросился прочь, зная, что будет дальше, но у меня не было времени обсуждать это с Ноэми. Отчасти потому, что я все еще этого не понимала. Я никогда не разговаривала с Брэдом. В старших классах я научилась держать себя в руках и довела это до совершенства к тому времени, когда поступил в колледж.

— Что? Голос Ноэми становился все громче, пока я взбегала по лестнице, и когда я обернулся наверху, то увидел ее внизу, смотрящую на меня широко раскрытыми глазами.

— Ты идешь с ним на свидание?

Я пожала плечами. Я сказала ему, что сделаю это, но не была уверена. Я не знала Брэда, но разве знакомство с другим человеком не было главным смыслом свидания?

— Конечно, — прошептала я Ноэми, затем развернулся, отодвигаясь от нее как можно дальше, чтобы больше не думать об этом.

Глава 2

Лоренцо

Все были одеты в черное — знак траура, но также и уважения к главе семейства Beretta. Мы встали в очередь: сначала я, потом мама, за ними мой младший брат Данте, затем моя младшая сестра София. Люди пожимали нам руки, принося извинения за нашу потерю, но ничего из этого не имело значения, пока мой отец не был похоронен на глубине шести футов под землей.

По традиции после похорон в доме собирались люди, но все, чего я хотел, — это тишины и пространства, ни того, ни другого я не получу сегодня — или того, что, по ощущениям, никогда больше не повторится. Как только мы подъехали к особняку Beretta, в котором мы все выросли, мое тело сработало на автомате. Я прошла через двойные деревянные двери, украшенные замысловатой буквой «B» и позолоченные золотом. Двусторонняя лестница вела в верхние крылья, но я двинулся не туда. Вместо этого я направился по коридору ко второй двери слева, мимо гостиной, в которой никто никогда не сидел, и в кабинет моего отца.

Дверь скрипнула, когда я открыл ее, и часть меня задалась вопросом, увижу ли я своего отца сидящим за своим столом, таким же, каким он был всегда. Но его не было. В комнате не было жизни — не было его самого. Стакан с недопитым виски стоял посреди его стола, рядом с ним лежала пара бумаг.

Я прошел мимо двух одинаковых кожаных диванов и направился к тележке с напитками в углу, уставленной всевозможными спиртными напитками. Я взял любимое виски моего отца, не потрудившись взять стакан. Сегодня был не тот день, чтобы скрывать свои чувства, как бы сильно мне ни следовало это делать. Смерть папы не просто означала, что его больше нет в моей жизни. Вся наша семья висела на волоске, и давление того, что должно было произойти, давило мне на плечи, угрожая выбить меня из колеи.

— Ты собираешься поделиться этим? — спросил низкий голос, но у меня не было сил повернуться к нему лицом. Я знала, кто это был.

— Нет. Я подошел к письменному столу моего отца и сел в его старое кожаное кресло.

— Возьми свою бутылку.