Люси при помощи Пирры приступает к готовке, используя часть наших припасов для гарнира. Вскоре в большом казане вовсю шкварчит сочное мясо с овощами, а в дополнение к нему идёт картошка в мундире.
Дурманящий аромат пронизывает воздух, тем самым привлекая к костру всех игроков из нашей экспедиции.
Гвардейцы притаскивают к костру поваленные брёвна в качестве сидений, Руна невольно начинает петь, ей в том аккомпанируют Люси, Мышь, Алиса и Гайка. Песню я узнаю едва не сразу. Да и как её не узнать, если ещё на Земле я пел её со своими одногруппниками на сходках, в походах, да даже в детском лагере!
В этот вечер на нас не налетает волна порождений Системы. Мы не встречаем новую фракцию. И не случается неожиданный мировой квест, определяющий будущее всего мира Системы.
Песни, улыбки, немного сидра и вкусное рагу с печёной картошкой. Разве много нужно человеку для счастья? Порой в таких мимолётных моментах и заключается наша жизнь.
Нужно их ценить, как и людей, которые нас в эти самые моменты окружают. Ценить и оберегать. Всеми силами. Любой ценой.
Ведь иначе… для чего мы вообще нужны?
Проходит трое суток, как мы следуем за руслом реки. Как я и предполагал, она действительно уходит дальше на юго-восток. Что интересно, чем дальше мы продвигаемся, тем всё ближе становимся к Великой Стене.
Скалы становятся всё отвесней, всё выше, уже практически доходя до высоты, на которой мы летим. И это ведь совсем не предел!
Кажется, будто бы нас затягивает в каменные непроходимые джунгли.
— Не нравится мне всё это, — произносит Малой. — Как бы нас не зажало между этими громадинами.
— Будем надеяться, что этого не случится, — пожимаю я плечами. — Всё равно иного ориентира, кроме этой реки, у нас просто нет в наличии. Если же залезть на территорию Парижа…
— То одна-единственная гигантская баллиста может поставить крест на всей экспедиции, верно, — вздыхает Малой. — И всё же…
— Лорд Шурик! — неожиданно ко мне обращается Третий. — Кажется, у нас проблемы!
Кивнув Малому, я направляюсь к мужчине.
— Что стряслось?
— Сами посмотрите, — протягивает мне подзорную трубу Третий, — Прямо по курсу.
Я прикладываю к глазу трубу и всматриваюсь вдаль. Прямо перед нами вырастает каменная стена. Она тянется до самого небосвода, и чем ближе мы к ней, тем она кажется всё выше и выше. Мы оказываемся практически вплотную к Великой Стене? Так быстро? Но что тогда насчёт реки?
Её течение вьётся между камней. А вдруг она вытекает из какой-нибудь пещеры? И мы просчитались, это не та река, что была в долине Лапуты? Никакой другой тут поблизости нет, но вдруг?
И что прикажете делать? Если мы не изменим курс, то просто-напросто впечатаемся в камень и дирижабль рухнет на землю. Нет, ситуацию нельзя просто так оставлять на самотёк!
— Сбрасывайте балласт! Мы должны подняться как можно выше! В противном случае нам будет не развернуться! — командую я.
Солдаты принимаются исполнять мой приказ. Мешки с песком, которых на каждом из дирижаблей было в достатке как раз под такой сценарий, кидают в реку. Наше воздушное судно стремительно набирает высоту. Гайка вовсю крутит штурвал дирижабля, маневрируя меж скал. Однако, к нашему удивлению, всех предпринятых мер оказывается… недостаточно!
Горы будто бы растут вслед за нами, не позволяя нам покинуть выбранный маршрут. Что-то здесь не так!
А Великая Стена становится всё ближе и ближе! Ещё немного, и нос дирижабля впечатается в гору на полной скорости.
— Гайка, разворачивайся! — приказываю я.
— Исполняю! — рычит рыжая, с натугой опуская на себя рычаг, ответственный за работу двигателя. Механизмы издают грозное рычание, явно не готовые к столь резкой перемене. Однако и этого оказывается мало! Дирижабль поворачивает нос влево, но всё ещё несётся вперёд.
— Руна, используйте магию! — нахожу я «спасительный круг». Та без лишних слов встаёт у самого носа и выстреливает мощным потоком воздуха в скалы.
Сила инерции отталкивает дирижабль прочь, наше продвижение окончательно останавливается. Это, конечно, хорошо. Мы избегаем авиакатастрофы, но как быть с нашим поиском долины? Я беру подзорную трубу, внимательно рассматривая подножье горы.
Где же река? Не могла она так просто пропасть. Так вот же она!