Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Беги! – сказала Клэренс, помогая ей справиться с дверью потайного хода. – Молю Бога, чтобы он дождался тебя! Он, наверное, придумал какой-то план спасения Мартина. Но теперь, когда Мартин погиб, Робину и его друзьям незачем рисковать понапрасну. Скажи ему, чтобы он был осторожнее! – взмолилась Клэренс, сжав руку Марианны горячими пальцами.

Ободряюще пожав ей руку в ответ, Марианна скрылась внутри потайного хода. Бесчисленные ступени лестницы, бесконечно длинный коридор. Она повернула вбитое в стену кольцо для факела, и каменная плита, которой заканчивался коридор, беззвучно отошла в сторону. Сильные руки немедленно подхватили ее, и Марианна, рассмеявшись от нахлынувшего счастья, прижалась щекой к груди Робина, вдыхая бесконечно родной запах его куртки – запах листвы и травы, нагретых солнцем дорог, дыма костра.

– Наконец-то! – выдохнул Робин, жадно целуя ее в улыбающиеся губы.

– Робин! – прошептала Марианна, отвечая на поцелуй. – Все дни и ночи в Ноттингеме я только и думала, как поскорее увидеть тебя!

– Милая, – быстро сказал он, потершись лбом о ее волосы, – мне сейчас же надо вернуться в Шервуд. Ты уж прости меня! Случилось несчастье – ратники шерифа, будь он неладен, схватили одного из моих друзей.

Марианна вздохнула, и ее руки соскользнули с плеч Робина.

– Можешь не спешить – твоего друга убили днем.

Марианна рассказала Робину о том, что произошло на обеде шерифа, а Робин молча слушал, и только его глаза блестели в темноте и сливались с ней. Когда рассказ Марианны подошел к концу, Робин с невольной силой стиснул ее плечи, и она увидела, каким беспощадным и неумолимым стал его обычно спокойный взгляд.

– Едем! – решительно сказал Робин и, обняв Марианну, увлек ее за собой из часовни.

Снаружи Марианна увидела Воина, которого Робин прежде никогда не брал на свидания с ней. Робин сел в седло, посадил Марианну перед собой и направил коня в глубь леса. Воин помчался своим обычным стремительным галопом и вскоре вынес всадников на поляну, посреди которой рос огромный раскидистый дуб. Осадив вороного, Робин негромко свистнул. Тотчас от дуба отделилась тень другого всадника, который поспешил навстречу Робину.

– Джон, – вполголоса сказал Робин, когда тот подъехал к ним вплотную, – надо отменять сбор, мы опоздали.

Лунный свет посеребрил очень высокую и могучую фигуру всадника, и Марианна поняла, что видит перед собой знаменитого Малютку Джона, легенды о котором ходили наравне с легендами о самом лорде Шервуда. Его лица она не видела – Джон держался в тени, впрочем, как и Робин. Два черных всадника, между которыми пролегла серебряная дорожка лунного света.

– Опоздали? – переспросил Джон и хмыкнул, обдумывая слова Робина. – Как же мы могли опоздать, если в Ноттингеме еще даже не объявлено, когда состоится казнь?

Робин коснулся руки Марианны.

– Родная, – попросил он, – будь добра, расскажи Джону все, о чем рассказала мне.

Марианна прижалась щекой к плечу Робина, словно черпая от него поддержку, которая была нужна ей, чтобы в подробностях повторить скорбный рассказ. Робин и Джон молча слушали ее. Когда она смолкла, Джон тяжело вздохнул – так, словно пронесся порыв ветра, и покачал головой.

– Да… Мартин знал, что делать! Жаль, что он промахнулся, – Джон немного помолчал, отдавая дань уважения памяти погибшего друга. – Что ж, тогда я возвращаюсь.

– Подожди меня здесь, – приказал Робин, – я отвезу девушку домой, и вернемся вместе.

– Не стоит, – буркнул Джон, и в его голосе неожиданно послышалась улыбка. – Ты и так нас всех извел своим раздражением за те три дня, пока твоя подруга была в отъезде. Никто не упрекнет тебя, если ты вернешься на рассвете в добром расположении духа. Мартин не обиделся бы – он слишком любил жизнь, чтобы радоваться нашим угрюмым лицам этой ночью. А леди Марианна уже расстроена тем, что ваша встреча сегодня грозит стать совсем короткой. Она ведь тоже скучала по тебе, Робин!

Услышав собственное имя, Марианна от неожиданности покачнулась и свалилась бы с лошади, если бы не рука Робина, удерживавшая ее в седле.

– Какая леди Марианна?! – с изумлением перепросил Робин, и Марианна поклялась бы в том, что в его голосе не было и намека на притворство.

Однако Джон слишком хорошо изучил своего друга и лорда и не поддался на уловку. Усмехнувшись, он принялся загибать пальцы, перечисляя: