Лорд-Чародей

— Кто-то должен, — повторил Крушила сказанное им Арфе. — Почему же не я? И если это делает меня последним дураком, то пусть так. Я дурак. Только запомни: мы живем в мире, наслаждаемся прекрасной погодой, и нас не тревожат разные злодеи лишь потому, что нас оберегает Лорд-Чародей, мы же, в свою очередь, можем доверять ему лишь потому, что за ним наблюдают Избранные. Я узнал это от тебя, мама. Неужели я дурак только потому, что желаю поддерживать мир в Барокане?

— Надеюсь, что нет, — вздохнула Белая Роза. — И молю всех лерров, чтобы это было не так.

5

Мать Крушилы последней смирилась с призванием сына, но к середине зимы и она свыклась с этим настолько, что даже позволила Воину перебраться к ним в дом, чтобы старику ради ежедневных занятий с Крушилой не приходилось таскаться по снегу. Таким образом незваный гость, неожиданно задержавшийся в поселении столь надолго, перестал злоупотреблять гостеприимством Старшей жрицы. Белая Роза лучше многих понимала, насколько опасно без нужды напрягать главного сельского переговорщика с леррами. Оба сопровождавших Воина чародея ушли, пробыв в Безумном Дубе всего три дня. После того как они убедились, что Избранный нашел себе наследника, делать в поселении им было совершенно нечего, а в Безумный Дубе не было развлечений для столь важных гостей.

— Призови нас, когда наступит срок, — сказала волшебница и вручила Воину талисман, который тут же исчез в его кармане. Повернувшись к проводнику, она коротко бросила: — А теперь в Зеленые Воды!

После ухода чародеев все поселение целый месяц ожидало того часа, когда Крушила откажется от своей безумной затеи. У сельчан появилось новое развлечение. Большая часть их ежедневно собиралась понаблюдать, как вооруженный тупой палкой старик вгоняет в краску здоровенного юнца, чем бы тот ни отмахивался — палкой, настоящим мечом или любым другим предметом. Раз за разом старый боец демонстрировал, что может поразить Крушилу как палкой, так и мечом в любое время и в какую угодно часть тела.

Но к концу месяца, когда для укола Воину порой стало требоваться две или три попытки, обитатели Безумного Дуба почти перестали спорить о том, как скоро Крушила откажется от мысли занять место среди Избранных героев.

В первые дни занятий некоторые юнцы из Безумного Дуба, видя его беспомощность перед старым путешественником, бросали Крушиле вызов на шутливый поединок. Велико же было их изумление и разочарование, когда неловкий и медлительный, как им казалось, приятель без труда поражал лучшего из своих противников. Через месяц упражнений, когда Крушила уже в первую минуту боя мог шарахнуть палкой по черепу любого противника, поединки прекратились сами собой. Некоторые селяне стали с легкой издевкой величать молодого человека не Крушилой, каким он был для всех вот уже добрый десяток лет, а Юным Воином. Но по мере того как продолжалось обучение, издевательский тон жителей Безумного Дуба начал постепенно сходить на нет. К середине зимы, когда Белая Роза пригласила старого бойца жить у нее в доме на чердаке, новое прозвище ее сына Юный Воин перестало быть шуткой. Впрочем, Старый Воин по-прежнему без особого труда побеждал Юного. Молодой человек, продолжавший называть себя Крушилой, уже мог продержаться в бою с опытным противником несколько минут, но каждый раз схватка неизбежно заканчивалась уколом в сердце или руку, либо иным ударом, означавшим его поражение. Каким бы оружием ни размахивал Юный Воин, оно так ни разу и не коснулось Избранного бойца.

Это выводило Крушилу из себя, но он ничего не мог поделать, несмотря на то, что с каждым днем сражался все лучше и лучше. Прогресс, видимо, пока был недостаточным.

Находясь в более оптимистичном расположение духа, он фантазировал, как в конце концов побьет старого Воина и займет место среди Избранных героев. Крушила пытался представить, как это будет, но у него ничего не получалось — не хватало воображения.

Частенько, покончив с дневными трудами, он расспрашивал старого Воина о жизни Избранных, и получал ответы, варьировавшие в зависимости от настроения старика. Крушила заметил, что чем конкретнее вопрос, тем полнее и содержательнее отвечал старый Воин. Это его, надо сказать, не удивило, поскольку так было всегда и со всеми, независимо от темы разговора.

Крушила пытался придумывать специфические, полезные для дела вопросы, но у него это, надо сказать, получалось далеко не всегда.

— Скажи, во время твоих странствий люди кормят тебя и предоставляют тебе крышу над головой только за то, что ты Избранный Воин?

— Нет, — со смехом ответил пребывавший в хорошем настроении старый боец (на ужин была запеченная свинина под соусом из каштана) и поведал, что иногда его принимают как почетного гостя, иногда приходится отрабатывать содержание, а кое-где — расплачиваться монетами. Оказалось, что есть и такие поселения, из которых его гнали прочь, чтобы он ни делал.