Лора

Лора замедлила шаг, в панике перебирая оправдания. Она могла бы сказать, что ей пришлось возвращаться домой другой дорогой из-за пробок или стройки…

– Ай-яй-яй, – сказал отец. – Ложь, помноженная на другую ложь, никогда не станет правдой.

Лора открыла рот и снова закрыла.

– Обещай, что больше не пойдешь туда без взрослых, – сказал отец.

Лора скорчила гримасу, которая тут же исчезла под укоризненным взглядом отца.

– Почему? – спросила она в замешательстве.

– Потому что я так сказал, Мелора. Это небезопасно.

Лора удивилась. Небезопасно? Вчера тренер показал ей, между какими ребрами следует вонзить клинок, чтобы попасть прямо в сердце. Утром она тренировалась в ванной перед зеркалом.

– Со мной ничего не случится, папа. Я всегда беру с собой нож.

Отец снова остановился, резко втягивая воздух. На его лице промелькнуло странное выражение. Не страх – скорее затаенная боль, будто он получил удар под дых и старается не подавать виду. Он надолго замолчал.

– Прости… – прошептала девочка. Обычно он ждал такого ответа.

Отец стряхнул оцепенение и снова взял ее за руку.

– Что я тебе говорил насчет ножа?

– Я могу использовать его только во время тренировок или дома, – послушно повторила Лора, хотя и считала, что это глупо. Охотникам оружие могло понадобиться в любой момент, даже в промежутках между Агонами. Но эти слова все равно не порадовали и не успокоили отца.

Окинув взглядом прохожих, которые даже не смотрели в их сторону или копались в телефонах, отец перешел на древний язык:

– Потому что Нечистокровные не поймут. Тебя, если поймают с таким оружием, арестуют.

– Я сумею себя защитить! – Слова вырвались сами собой. – Я – лучшая в классе. Инструктор называет меня спартанкой…

– Даже жители Спарты не все были спартанцами, Мелора, – напомнил отец.

Лора отстранилась и прижала сверток к груди. Она запуталась.

– Что ты имеешь в виду?

Отец опустился на корточки и посмотрел ей в глаза.

– Не всегда выживает тот, кто прав, разве что в историях, в которые мы хотим верить. Легенды лгут. Они сглаживают несовершенства и несправедливость, чтобы рассказать красивую сказку или научить нас тому, как надо себя вести, или воздать славу победителям и предать позору тех, кто дрогнул. Возможно, в Спарте действительно жили те, кто стал воплощением этих мифов. Возможно. Но важно не то, какими нас помнят, а то, что мы делаем сейчас.

Сердце Лоры забилось быстрее. Она вцепилась в сверток так сильно, что помяла коричневую бумагу.

– Но наши легенды правдивы. Наши предки, боги…

– Если когда-то и были герои, то они все уже ушли. – Отец выпрямился во весь рост. – Остались только монстры. Твоя смелость достойна восхищения, chrysaphenia mou, и может отпугнуть кого-то из них. Но найдутся другие, более крупные хищники, которые будут просто наслаждаться погоней. Ты понимаешь?

Лора ничего не сказала. В ее груди ворочался гнев. Она могла сразиться с любым, кто попытался бы на нее напасть. У монстров были клыки, но именно поэтому «львицам» даны когти.

– Ты понимаешь? – повторил отец уже резче.

– Да, папа, – угрюмо сказала она.

– Отца Кастора я знаю, – продолжил он. – Я поговорю с ним, чтобы вам позволили видеться вне уроков, и, если понадобится, спрошу разрешения у Филиппа Ахиллеоса. Но ты… ты должна пообещать мне.

– Обещаю, – сказала она и мысленно добавила: «Быть более осторожной, чем раньше».

Они двинулись дальше, вливаясь в поток прохожих. Лора держалась поближе к отцу, стараясь, чтобы, когда они пересекали Пятую авеню, ее не сбили с ног компании праздно шатающихся школьников. Лоре даже смотреть на них было неинтересно – настолько другими были эти подростки.

– Твоя сестра скоро присоединится к тебе в Доме Фетиды. Тебе бы этого хотелось?