Лора

Кастор ободряюще улыбнулся ей и, схватив новое бумажное полотенце, принялся за другую руку, осторожно оттирая темные пятна на ладонях. Лора наблюдала за ним, и ее сердце было готово разорваться.

Богиня, не будучи смертной, была лишена человеческого понимания мира. Эмоции были не более, чем помехой для ее рационального ума. Но даже Афина, наблюдая со стороны, осознала угрозу, которую для нее представляли друзья Лоры. Когда человек один, управлять им гораздо легче, но, если есть кому его любить, он всегда будет находиться под защитой.

Лора так долго злилась на весь мир, на Агон, но больше всего на саму себя. Дело даже не в том, плох гнев или хорош. Он может придать сил, напористости и сосредоточенности, однако, чем дольше неконтролируемый гнев живет в душе, тем более ядовитым становится.

Даже теперь все ее существо стремилось снова вырваться на волю и с одним только клинком пуститься по следу бога. Образ этого бога пылал в ее сознании. Желание зудело под кожей, и тело дрожало от усилий сохранять неподвижность.

Кастор провел свежим полотенцем по ее шее. Он смыл прохладной водой кровь с ее скулы, и его лицо омрачилось. У Лоры мелькнула мысль, не сломана ли челюсть. Все тело кричало от боли, и она вполне могла не заметить еще одну травму.

Кастор в шутку брызнул в нее водой, чтобы вывести из задумчивости. Лора слабо улыбнулась. К ее удивлению, Кастор занялся ее волосами, осторожно распутывая их смоченными в воде пальцами. Он даже заплел ей косу, только завязать ее было нечем.

Наконец его взгляд остановились на дыре в ее рубашке, заскорузлой от засохшей крови. Сюда вонзился нож. Лора взяла его ладонь в свои руки и заставила посмотреть прямо ей в глаза.

– Я должна попросить у тебя прощения.

Он покачал головой.

– Лора, право же…

– Мне жаль, что я вела себя так, – не слушая его, продолжала она. – Сразу не приняла твою сторону в поисках Артемиды, хотя знала, почему ты хотел ее найти. Не выполнила своего обещания: вместе разобраться, что с тобой произошло.

– Все в порядке, – тихо проговорил новый бог.

– Нет, – перебила его Лора. – Не в порядке. Если я в чем-то и могла быть абсолютно уверена в своей жизни – только в том, что ты всегда на моей стороне. Что я всегда могу доверять тебе.

Она судорожно вздохнула.

– Ты говорил об этом раньше, но я не совсем поняла. Тогда не поняла. Ты сказал, что хочешь узнать, как убил Аполлона. Тебе нужно было убедиться в том, что это имело какой-то смысл. Произошло по какой-то причине, а не из-за простой случайности.

Его пальцы сомкнулись на мягкой коже ее запястья, поглаживая ее.

– Я не признавала этого. Убеждала себя, что не верю в богинь Судьбы, но в глубине души всегда надеялась, что они существуют и все случается по их воле. Потому что иначе выходит, что моя семья погибла в результате выбора, который сделала я.

– Что? – прошептал Кастор.

– Я винила во всем Агон. Проклинала Аристоса Кадму и его охотников. Но это я… – Лоре казалось, что эти слова высечены в ее сердце. – Это была моя вина.

– Нет, – начал он, – иногда нам кажется…

Лора тряхнула головой, горло сжалось.

– Это я во всем виновата, Кас. Мои родители вернулись домой после завершения охоты и сказали, что больше не примкнут к Агону. И что мы уезжаем из города. Я не могла… не могла понять. Я подумала, что это слабость и трусость, но…

Кастор тихо охнул, уже догадываясь, что услышит дальше.

– Они знали, что, как только Аристос вознесется, он накажет моего отца за то, что тот отказался отдать ему меня, – продолжила Лора. – И, если Кадму обнаружит, что даже в божественной форме все равно не может использовать Эгиду, он найдет способ заставить нас сделать это для него или отдать ему щит добровольно. Поэтому я решила: Эгида не принадлежит ему. Она наша. Она должна быть нашей. Я убедила себя в том, что если она снова окажется у моих родителей, этого будет достаточно, чтобы мы остались.

– Ты все-таки забрала ее, – выдохнул пораженный Кастор. – Ты украла Эгиду.

Лора кивнула, вцепившись ему в руку. Ей нужно было держаться за что-то надежное, пока волна сожаления и горя не погребет ее под собой.

– Я это сделала. Я была всего лишь глупым ребенком, и мне отчаянно хотелось стать кем-то, кому суждено достичь большего. Прославиться.

– Это не глупость, – возразил новый бог. – Нас так воспитывали. И справиться с этим не так просто.

– Я вынесла Эгиду и была так… воодушевлена тем, что сделала это, – судорожно вздохнула Лора. – Так гордилась собой. – Теперь это воспоминание жгло ее стыдом. – Но потом я подумала о том, как много у Кадмидов охотников, какое последует наказание за воровство, как жестоко Аристос Кадму обошелся с моим отцом… И решила, что верну ее обратно. Верну, и пусть накажут меня, а не моего отца, не мою мать, не Дамару, не Олимпию. Но я не смогла. Не смогла отдать наше наследство. Поэтому я спрятала Эгиду там, где Кадмидам не пришло бы в голову искать.

Лору била дрожь, но она заставила себя закончить рассказ.

– Наступило утро, Агон уже закончился.

– А потом ты пошла домой, – тихо произнес Кастор.