Лопасть цавы

С той самой встречи и появилась эта смутная тревога. Неосязаемый, еле уловимый страх, который так и остался для Ангелины загадкой. Днем, занимаясь рутинными делами, страх прятался в тени подсознания. Но стоило приехать домой, как он трусливо выползал и начинал свой назойливый шепот: «Это не справедливо! Кто-то, не самая достойная, может получать от жизни все. А ты, ты, умная, образованная, красивая получаешь только неблагодарную работу! Что дальше? Через год красота увянет, работа в конец надоест, и останешься ты, подруга, никому не нужная старая сварливая клюшка. Кому ты будешь нужна?»

Страх, назвав себя здравым смыслом, стал на время ее лучшим другом. Даже любовником. Она с ним ложилась, с ним и вставала. Он не давал ей спать. «Тебя, подруга, никто не любит! У таких как ты не бывает детей. Природа отдохнула, сотворив тебя ущербной. Еще ты дура, если не заметила этого до сих пор!»

Но однажды, в одну глубокую бессонную ночь страх ушел. Незаметно. Так же, как и пришел. Коньячное вдохновение, наконец-то, выдавило его, расставив все по местам. «А чем эта дура лучше меня? – сформулировалась явная, но долгое время ускользавшая мысль. – В школе я была лучше. По всем предметам. Универ? Даже думать не стоит. Я дипломированный юрист, хорошего, нет лучшего, университета. А она? Искусствовед? Это куда? Искусство! Искусство – алкоголики и наркоманы. В этом она наверняка разбирается. И что за дурак, интересно, ее замуж взял? Наверняка женился на деньгах ее отца! Все-таки, чем она это заслужила? За что?»