Ломая стены (СИ)

Всё то, что случилось после, я совершенно не помню, потому что всецело была поглощена своими мыслями. Джейс говорил что-то о доказательствах и повторном слушании, с меня же требовалось сказать последние слова. Никогда ещё то, что я говорила, не выходило у меня настолько тяжело. Мой голос дрожал, ноги подкашивались, разум затуманивался от осознания того, что на самом деле всё это взаправду. Я держалась, чтобы не заплакать, и ощущала пустоту внутри себя. Она заполняла меня целиком, вызывая холод и отчаяние. Меня сдавливал страх, и я чувствовала нестерпимую боль, которая теперь стала единственным ощущением, никогда меня не покидавшим.

Судья объявила о закрытии дела, и я обреченно закрыла глаза.

- Вы не можете посадить её.

Я подняла свой взгляд и увидела, как Джейс стремительно направился в сторону судьи, складывающей документы в папку. Она воззрела на него свои большие синие глаза, и я заметила её сочувственный взгляд.

- Так решили присяжные.

- Но доказательства! – Джейс развел руками. – Мы предоставили вам столько фактов, которые, как минимум, должны были бы породить в них, и в вас особенно, сомнения насчет всего этого дела!

- Не нужно. – Судья Олдридж рукой остановила охранников, которые направились успокоить моего разбушевавшегося парня, и обратилась к нему. – Мистер Максвелл, я понимаю, что вы сейчас чувствуете, но я ничего не могу сделать. Закон есть закон. И перед ним бессильна даже я.

- Судья – большая часть закона, и от него тоже зависит, какой приговор будет вынесен.

- Я уже закрыла дело. Приговор вступил в силу. Мисс Парсон признали виновной, и тут я не в силах помочь. – Она одарила Джейсона проникновенным взглядом. – Вы уже откладывали суд на неделю, мистер Максвелл. У вас был шанс.

- Но вы же видите, что здесь всё не так. Всё сфабриковано, подстроено. Воздух в этом зале пропитан ложью и страхом. Они все. – Он машинально указал рукой на присяжных заседателей. – Все до одного знают, что Рэйчел Парсон не убивала Боба Уоллиса. Но они молчат. Молчат, потому что кто-то закрыл им рты. Я не знаю, на что он надавил, но, видимо, на что-то очень ценное для каждого из них. Семья, дети, возможно, какой-то секрет. Мэгги. – Джейсон подошел ближе к судье, и я вопросительно подняла бровь. Мэгги? Он назвал её по имени? Может они были знакомы по делам, которые вели вместе? – Ты же знаешь, что не сможешь жить с этим. Я помню, как хорошо, ты читаешь по лицам, и что люди для тебя во многих случаях, как открытые книги. Только посмотри на эту девушку. Разве ты можешь назвать её убийцей?

Мэгги направила на меня свой взгляд. И я увидела, каким он был внимательным и мягким одновременно. На вид Мэгги Олдридж было около пятидесяти. Она была симпатичной брюнеткой с вздернутым носиком и запоминающейся улыбкой. Она нравилась мне по тому, как держалась и говорила. Но, почему-то, что-то внутри меня будто отводило меня от неё. Да, эта женщина, безусловно, понравилась бы любому, кто лишь заметил бы её. Она была эффектная. Она сильно отличалась от всех тех судей, которых я когда-либо видела. Она была строгая, но вряд ли её можно назвать подкупной, в ней была справедливость, чувственность и преданность. И да, Джейсон был прав, она никогда не смогла бы жить с виной на сердце, потому что она убивала бы её каждый день.

Я подумала о том, скольких людей она уже посадила и о том, все ли они были виновны. Её взгляд был сочувственным и обезоруживающим. Я знала, что пойму, что она чувствует, если Мэгги сейчас расскажет мне об этом с помощью своей мимики. Мне хотелось знать, что она думает, хотя это вряд ли помогло бы мне, но я должна была знать. Она смотрела на меня долгим испытывающим взглядом, в котором читалось явное сожаление и сомнение. Мэгги вымученно закрыла глаза и опустила их на бумаги, которые лежали на её столе.

- Прости, Джейсон. У меня ещё одно слушанье, мне надо готовиться. – Олдридж взяла папку и направилась к двери. - Тебе лучше смириться с этим. И ей тоже.

Мэгги вышла, и я увидела, как Джейсон коснулся рукой своего лба и как сильно она тряслась. Он облокотился руками о стол и сильно ударил по нему ногой. Моё сердце болезненно сжалось, потому что я понимала, как страдал Джейс. Ко мне подошли двое охранников, и я повернулась к ним, чтобы они надели на меня наручники. Джейсон посмотрел на меня, и еле различимо помотав головой, сильно сжал губы. Я кивнула ему и постаралась улыбнуться. В его взгляде читалась такая сильная боль, что смотреть на всё это было просто невозможно, не испытывая при этом щемящего покалывания в груди. Я бросила на него последний, полный нежности взгляд и шепнула ему слова любви.

Меня повели из зала суда по узкому длинному коридору. Я закрыла глаза и дала волю своим слезам. Я шла, опустив голову вниз, и медленно выдыхала, пытаясь не впасть в истерику и быть сильной.