Лола и любовь со вкусом вишни

Но Франко уже копается в бумагах на моем рабочем столе. Он задевает телефонную трубку и она слетает с крючка.

Я еле успеваю ее поймать:

– Осторожней!

– Ты его нашла? – Франко разворачивается как раз в тот момент, когда я подхожу к столу. Его локоть попадает мне в лицо, очки падают на пол. – Упс! Я его нашел, Лола.

Слышен душераздирающий хруст пластика.

– ФРАНКО! – Мой мир сливается в одно размытое разноцветное пятно.

– Bay! Прости, Лола. Очки были настоящие?

В кассу влетает Анна:

– Что? Что случилось? Ох! – Она наклоняется, чтобы поднять то, что раньше было моими очками. В голосе девушки слышится отчаяние. – Придурок!

– Что это? – спрашиваю я.

– Ты не видишь? – Анна подносит к моему носу мелкие кусочки пластика. Кусочки. Много, много кусочков.

У меня вырывается стон.

– Прости, – повторяет Франко.

– Может, вернешься обратно на свой второй этаж? – спрашивает Анна.

Франко уходит.

– У тебя есть запасные очки? Линзы? Хоть что-нибудь? – Анна вздыхает. Я отвечаю очередным стоном. – Ладно, нет проблем. Твоя смена почти закончилась. Скоро приедет отец и заберет тебя.

– Вообще-то я собиралась ехать на автобусе.

Естественно, именно сегодня у родителей выпал очередной занятой вечер, и мне велели добираться домой на муниципальном транспорте.

– Но ты ведь сможешь это сделать, правда? – Анна с надеждой смотрит на меня.

– Анна, ты всего в двух футах от меня, а я даже не могу определить, хмуришься ты или улыбаешься, – усмехаюсь я в ответ.

– Ладно… – Девушка садится, чтобы подумать, но тут же вскакивает обратно. – Мы с Этьеном отвезем тебя домой! Ты живешь рядом с моей школой. Нам придется сделать лишь небольшой крюк.

– Вы не обязаны… – бормочу я.

– Не вопрос, – обрывает меня Анна.

И, надо сказать, я рада это слышать. Остаток дежурства я ничего не могу делать. К моменту возвращения парней мы уже собрались. Анна обращается к расплывчатому пятну в форме Сент-Клэра:

– Мы отвезем Лолу домой.

– Почему? Что случилось? – спрашивает пятно в форме Крикета.

Объясняя, что произошло, я не отрываю взгляда от туфель.

– Значит, ты меня не видишь? – спрашивает Сент-Клэр. – И понятия не имеешь, что я делаю?

– Прекрати, – говорит Анна, и они оба смеются.

Я не понимаю, что происходит. Это унизительно.

– Я отвезу тебя домой, – предлагает Крикет.

Сент-Клэр протестует:

– Ты разве не должен…

– Мы ведь соседи. Так что нам по пути, – улыбается Крикет.

Мне ужасно неловко из-за своей беспомощности.

– Спасибо, – тихо говорю я.

– Пожалуйста. – Искренность, с которой Крикет это говорит, трогает меня до глубины души. Он не дразнится и не пытается меня унизить.

Однако, когда Анна передает мне сумочку, в ее голосе слышится тревога.

– Ты уверена, что все в порядке?

На самом деле, ее слова означают: «Ты уверена, что хочешь поехать с Крикетом?»

– Конечно, – с ободряющей улыбкой заявляю я. – Спасибо.

Так оно и есть до тех пор, пока мы не выходим на улицу и я не сваливаюсь с тротуара.

Крикет успевает меня поймать.

И от его прикосновения меня в очередной раз словно пронзает током. Парень берет меня за руку, и, несмотря на разделяющую нас ткань пальто, моя рука горит, словно в огне.

– Тротуары здесь просто ужасные, – говорит он. – Словно после землетрясения. Прямо противопехотные мины, а не тротуары.

Крикет отпускает руку. Я растерянно моргаю, но он тут же заботливо предлагает мне другую.

Я медлю.

А затем все же беру его под руку.

Мы так близко, что я чувствую запах парня. И наслаждаюсь им.

От Крикета пахнет мылом и чистотой, а еще легким, едва уловимым запахом машинного масла. Мы молча идем по улице к автобусной остановке. Я прижимаюсь к нему. Слегка. Он поднимает вторую руку и тут же ее опускает. А потом медленно поднимает вновь, накрывая мою руку сверху. Его прикосновение обжигает. Крикет словно хочет сказать: «Я забочусь о тебе. Я хочу быть рядом. Не отпускай мою руку».

А потом…

Крикет садится на лавочку на автобусной остановке, выпускает мою руку и даже не смотрит в мою сторону. Мы ждем автобус в звенящей тишине. С каждой минутой пропасть между нами становится все глубже. Кто первым не выдерживает и берет другого за руку – он меня или я его? Я бросаю на парня взгляд исподлобья, но конечно же не вижу выражения его лица.

Наш автобус тормозит у обочины, дверь открывается.

Крикет тянется ко мне.

Я поднимаю глаза к желтому пятну на небе. Это может быть только луна. «Спасибо тебе».

Мы забираемся в автобус, и, прежде чем я успеваю достать проездной, Крикет уже оплачивает мой проезд. В автобусе никого нет. Водитель трогается с места, не дожидаясь, пока мы сядем, и Крикет крепче сжимает мою руку. Я могла бы за него не держаться, но держусь, причем обеими руками. Мы опускаемся на сиденья. Вместе. Я вцепилась в рубашку парня. Сердце Крикета колотится, словно выбивая барабанную дробь.

– Эй, – шепчу я.

Крикет отцепляет мои руки и отворачивается к проходу:

– Пожалуйста, не усложняй все еще больше.

И я чувствую себя самой большой дурой в мире.

– Правильно. – Я отстраняюсь, насколько возможно. – Извини.