Лола и любовь со вкусом вишни

Макс с трудом проталкивается к нам сквозь толпу. Кто-то хлопает его по спине и старается вызвать на разговор, но Макс проходит мимо: его взгляд прикован ко мне. Мое сердце бьется все быстрее и быстрее. Темные корни его обесцвеченных волос и черная футболка пропитаны потом. Это так живо напоминает мне о ночи, когда мы встретились, что я вспыхиваю.

Макс приветствует меня объятиями, но его взгляд напряжен: он заметил Сент-Клэра. Сжав зубы, Макс смеривает его пристальным взглядом, но Сент-Клэр немедленно представляется:

– Этьен Сент-Клэр. Моя девушка, Анна. Он показывает на удаляющуюся фигурку. – Я работаю с Лолой в кинотеатре. А ты, должно быть, Макс.

Мой бойфренд расслабляется:

– Точно. – Он пожимает протянутую Сент-Клэром руку и тут же тащит меня прочь: – Идем. Пора выбираться отсюда.

– Спасибо, что пришли, – говорю я. – Попрощайся за меня с Анной, ладно?

Сент-Клэр в ярости:

– Ну да. Конечно.

Макс ведет меня к своему грузовику. Открывает дверь, и я с удивлением обнаруживаю, что там пусто. Мы забираемся внутрь.

– Следующая группа воспользуется барабанами Джонни, – сообщает Макс. – Я попросил ребят подождать немного, прежде чем грузить остальное оборудование.

Я захлопываю дверь и запрыгиваю на Макса. Хочется забыть обо всем. Я целую его со всей страстью. И он отвечает не менее пылко. У нас мало времени.

Мы изнемогаем.

Я закрываю глаза. В ушах все еще пульсируют звуки его музыки. Макс щелкает зажигалкой, но я не ощущаю запаха сигарет. В ноздри ударяет тяжелый, сладкий аромат. Но я отказываюсь. Больше, чем у меня уже есть, мне не нужно.

Макс высаживает меня у дома примерно в два часа ночи. Парик я забыла у него в машине. Ощущения просто чудовищные. Меня вдруг одновременно накрывают гнев, раскаяние и чувство вины. Я заползаю в дом. Родители не спят, и у них такой вид, словно они ждут с самого момента побега. Возможно, так оно и есть. Я готовлюсь к вспышке ярости.

Но ничего подобного не происходит.

– Слава богу! – Энди сидит, скорчившись на шезлонге.

Энди с Натаном выглядят так, словно вот-вот готовы разрыдаться. И от их вида я в сотый раз за день разражаюсь слезами.

– Простите, – всхлипываю я.

Натан смеривает меня тяжелым взглядом:

– Никогда больше так не делай.

Меня трясет.

– Не буду. Простите.

– Поговорим об этом завтра, Долорес. – Натан отводит меня наверх, а Энди тащится следом. Я уже закрываю дверь, когда Натан бросает мне в спину: – От тебя пахнет травкой. Это мы тоже завтра обсудим.

Я распахиваю окно и смотрю в ночное небо:

– Мне нужна твоя помощь.

Луна совсем тоненькая, только-только народившаяся. И все же она слушает меня.

Четыре утра. Сон не идет, поэтому я рассказываю луне о последних двадцати четырех часах моей жизни.

– И я не знаю, что делать, – вздыхаю я. – Все навалилось разом, и, что бы я ни предпринимала, все кажется неправильным. Что же мне делать?

Окно Крикета распахивается. Я хватаю ближайшие очки. Волосы парня всклокочены после сна, отчего кажутся еще выше, а глаза наполовину зарыты.

– Все еще разговариваешь с луной? – В вопросе Крикета нет насмешки, только любопытство.

– Глупо, да? Я тебя разбудила? Услышал мой голос?

– Слышал, как ты говорила, но не разобрал что.

У меня вырывается вздох облегчения. Нужно быть более осторожной. Хотя мне все равно приятно осознавать, что хоть кто-то говорит правду.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я. – Завтра понедельник, ты вроде бы должен был вернуться в общежитие.

Крикет молчит, раздумывая над ответом. Мимо медленно проезжает машина, из окон которой грохочет музыка. Водитель ищет, где бы припарковаться.

Когда басы стихают, Крикет отвечает:

– Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Ждал, когда у тебя загорится свет, но уснул, – виновато добавляет он.

– О!

– Встану завтра пораньше… – Крикет смотрит на часы: – Собственно говоря, уже через два часа.

– Ну, собственно говоря, я здесь. Добралась. Кое-как.

Крикет окидывает меня внимательным взглядом. Настолько пристальным, что мне становится не по себе. Я смотрю вниз, на дорожку между нашими домами, и замечаю бездомную кошку, которая роется в куче компоста, оставленного Энди.

– Не нужно было этого делать, – шепчу я.

– Может быть. Я для тебя не лучшая компания.

– Поэтому ты позвонил Линдси?

Парень нервно пожимает плечами:

– Ты с ней уже говорила? Перед отъездом?

– Ну да.

Кошка запрыгивает в мусорный бак. Поднимает голову, и ее хищные глаза сверкают в темноте. Я вздрагиваю.

– Ты замерзла, – говорит Крикет. – Иди в постель.

– Я не могу уснуть, – вздыхаю я.

– Тебе стало легче? – выпаливает Крикет. – После Макса?

Меня накрывает волна стыда.

– Не знаю, – шепчу я.

Несколько минут мы молчим. Я отворачиваюсь и смотрю на улицу, потом на луну и снова на улицу. Ветер усиливается. Мне хочется вернуться в комнату, но не хочется расставаться с Крикетом. Качели нашей дружбы готовы с новой силой качнуться вверх. Я не уверена, что хочу этого, но терять парня не хочу абсолютно точно.

– Крикет?

– Да?

Я отрываюсь от созерцания неба и в упор смотрю на него:

– Ты приедешь на следующие выходные?