Локус контроля

– Я, конечно, тебя не приглашала, но так уж и быть. Поставь машину за домом. И поспеши. Клэр была явно выпившей, но видимо она была не против провести ночь со мной. А я с ней. Мне нужна была физическая разрядка, и Клэр оказалась весьма кстати.

Я завел машину в пустой гараж за домом и поднялся на лифте на верхний этаж.

Квартира, в которой я жил раньше теперь приобрела уютный, ухоженный вид. Когда я открыл дверь, и прошел в гостиную, Клэр поджидала меня на кушетке. Она уже успела переодеться в желтый халатик. Она выглядела настолько прехорошенькой, что мне сделалось не по себе: как я мог забыть такую куколку?

– Входи, Хойт. Господи, как же я рада тебя снова видеть!

– Я тоже соскучился Клэр, – сказал я, приближаясь к ней. Положив руки на ее мягкие бедра, я привлек ее к себе. – Как будто тысячу лет не видел тебя.

– А что случилось, Хойт? Тебе тяжко пришлось с твоей новоиспеченной супругой?

– Да, непросто. Ты же сама видела, что у нее не все дома, когда она под дозой наркоты. Знаешь, что она провернула нечто ужасное подставив меня.

Следующие пятнадцать минут я рассказал Клэр обо всем.

Дослушав меня, Клэр внимательно и спокойно спросила:

– Значит, теперь все деньги принадлежат Вики?

– Да

– Но ты же обещал мне помочь деньгами, ты же не бросишь меня на произвол судьбы?

– Да. Я переведу тебе часть денег со своего счета. Но не будем об этом. Мы можем заняться кое-чем более приятным, верно?

Она мне мило улыбнулась и мы забыли обо всем до утра.

Мы уже завтракали, когда Клэр поведала нечто такое, что буквально сразило меня наповал.

Началось с того, что она внезапно спросила:

– Хойт, скажи честно, а ты когда на ней женился, мне показалось, что ты искренне был влюблен в Вики?

Я уплетал яичницу, которую приготовила для меня Клэр, как в старые добрые времена, но не решился поднять голову и встретить взгляд девушки.

– Ты слишком любопытна.

– Мне просто подумалось, что, возможно, тебе самому хочется об этом поговорить. Мне ‑ то какое дело? Я уже давно выкинула из головы все серьезные намерения насчет тебя. Расскажи мне все, и тебе полегчает.

Я отодвинул тарелку и повернул стул так, чтобы сидеть вполоборота к окну.

– Я и впрямь на какое-то время втрескался в нее по уши, но теперь все кончено, – сказал я деланно безмятежным тоном.

– Бедненький Хойт!

Я встрепенулся и посмотрел на нее.

– Что ты хочешь этим сказать, черт возьми? Она улыбнулась и потрепала меня по руке.

– С тобой такое впервые, да? До сих пор ты всегда сам бросал своих женщин. Больно, да?

Я выдавил улыбку. Вышло довольно натянуто.

– Угу. А откуда ты знаешь?

– Чувствую. Она красивая, и яркая девушка, Хойт.

– Не то слово! В ней было что-то такое, чего я не встречал ни у одной женщины. Это не опишешь.

– Мне не нравился ее голос. Мне казалось, что она властная и своенравная. Я права? Но пару дней назад мне её голос показался очень нервным и странным.

– Пожалуй, да. – Я начал ходить взад-вперед по комнате. Потом остановился, как громом пораженный. – А когда ты пару дней назад слышала ее голос, тебя же не было в кабинете. Я тебе дал выходной в этот день?

– По телефону. Я вернулась из Майами и позвонила тебе в кабинет, чтобы предупредить, что я вернулась, если я тебе понадоблюсь.

– Ты звонила? А она мне ничего не сказала. Клэр пожала округлыми плечами.

– Я ее не виню.

– Ты сказала ей, кто ты.

– Нет, не успела. Она заявила, что тебя нет, и бросила трубку. Но она солгала. Я слышала, как ты диктуешь письмо.

Я похолодел.

– Что… как… откуда ты знаешь, что я диктовал? Она посмотрела на меня, и ее кукольные глаза широко раскрылись.

– Хойт, дорогой, что с тобой? Чем я тебя напугала? Я подошел к ней и сел на кушетку.

– А когда ты звонила?

– Несколько дней назад. А почему это тебя так взволновало?

– Отвечай на вопрос, черт побери! – заорал я. – Когда ты звонила? В какой день? Клэр растерялась.

– Прости, Хойт. Я бы ни за что не позвонила, если бы знала, что это тебя так огорчит.

Я схватил ее за плечи и резко встряхнул.

– Ты ответишь мне, наконец или нет?! Когда ты позвонила?

– Позавчера, – пролепетала она, еле живая от страха. – Вечером, я же уже сказала тебе.

В тот самый вечер, когда я убил Джеффа Нортона!

– Во сколько?

– Около девяти.

– А ты не можешь вспомнить точнее? Черт бы тебя побрал! Точнее!

– Хойт, мне больно. Что я сделала такого?

– В котором часу ты звонила? – завопил я.

– В начале десятого. Минут в двадцать десятого.

– И ты слышала, что я диктую письмо?

– Да. Ты меня пугаешь. Случилось что-то плохое?

– Заткнись! Значит, ты позвонила позавчера в двадцать минут десятого, да?

Она кивнула головой.

– А кто снял трубку?

– Наверное, Вики, я так подумала.

– Женский голос?

– Да.

– Что она сказала?

– Я спросила тебя. Она сказала, что тебя нет. Но я слышала твой голос. Ты диктовал деловое письмо. Я решила не мешать тебе, поэтому не стала настаивать. А она положила трубку.

Я отпустил ее. Мне было так плохо, что ноги подкашивались.

– Хойт, дорогой!

– Заткнись, черт бы тебя побрал!