"Локомотив", который мы потеряли

Сам Евсеев сейчас вполне причесан – в начале нового года он безжалостно состриг свою знаменитую шевелюру. Но не сомневайтесь: в главном он остался прежним. В чем я и убедился, воспользовавшись моментом – после небольшой операции в Германии Вадим заехал на несколько дней в Москву.

Так мало времени между звонком с просьбой об обстоятельном интервью и самой беседой у меня не было, кажется, никогда – каких-то три часа. И вот за окном февральская вьюга, а мы сидим в «Воокафе» на Цветном бульваре, пьем чай, и Евсеев рубит свою бескомпромиссную правду.

Кстати, если кому интересно, за два часа беседы ни одного матерного слова не прозвучало.

– Расставание с «Локомотивом» стало для меня полной неожиданностью, – признается Евсеев. На следующий день мы должны были улетать из Москвы на сбор в Турцию. А предыдущим вечером, после контрольного матча со «Спартаком» из Костромы, в котором я не играл, Бышо-вец подозвал меня и сказал: «Я строю новую команду и тебя в ней не вижу». После чего в своих лучших традициях взял минутную паузу. Видимо, ждал какого-то моего ответа или действия. Но я даже не знал, что сказать – настолько эта новость застала меня врасплох. Играл я в «Локомотиве» семь лет, а разговор с новым тренером об уходе занял две минуты.

Знаю, что поводов к такому решению я не давал. Да, могу сказать людям в лицо какие-то неприятные вещи, но там, в Португалии, ничего такого не было. Пришел новый тренер, и надо ему показывать игру, а не языком болтать. Да и как я мог ему что-то сказать, если лично с Бышовцем до того знаком не был? Знал только, что этот человек выиграл Олимпиаду. Это было для меня ориентиром. Считал, что если он достиг такого результата, то и тренер он хороший, и плохими человеческими качествами обладать не может. Потом уже узнал от ребят много чего интересного. Выяснилось, что он выиграл один серьезный турнир -и пользуется этой победой всю оставшуюся жизнь. Но думаю, что после «Локомотива» пользоваться уже не сможет.

Семь дней того первого сбора я тренировался, семь -болел, потом еще семь дней мы провели в Москве. Чтобы поставить на мне крест, время явно недостаточное. Тем более что в Португалии Бышовец дал нам пробежать «тест Купера», и я был вторым в команде после Вани Старкова. Думаю, тренер на такой результат не рассчитывал. Но и это не помешало ему меня выгнать.

Многие ребята были в шоке, узнав, что я уже не в команде. К примеру, Билялетдинов, Сычев и Спахич прямо в самолете (а основной состав летел в Турцию с дублем, куда меня отправили) хотели пойти поговорить с Бышовцем, чтобы меня оставили, но я их отговорил, сказав: «Вы лучше думайте о себе, а не обо мне». Мне бы они все равно уже помочь не смогли, а себе жизнь могли бы осложнить.

Ничего не могу сказать по поводу разговоров, что якобы моего ухода хотел даже не Бышовец, а Липатов. С Липатовым не общался, позицию его не знаю. Но даже если это и так, то сильный человек никогда не выгонит игрока из команды из-за того, что на него кто-то надавил.

Впрочем, Семин меня предупреждал перед отъездом на первый сбор, чтобы я молчал и не поддавался ни на какие провокации. Раз он мне такое сказал – значит, что-то ему уже было известно. Но в Португалии бросилась в глаза одна вещь – не в отношении меня, а в отношении команды. Игроки и многочисленные тренеры жили строго через номер. В одном мы с Самедовым, в следующем -Кульков, затем Пашинин с Маминовым, за ними – Лютый, потом Лоськов с Гуренко – и Клейменов. Нетрудно было догадаться, что все это делалось для прослушки наших разговоров. Так оно на практике и оказалось. Лютый с нами в баню ходил… Короче, везде были уши. В «Локомотиве» к такому не привыкли. Мы всегда знали, что тренеры и руководство нам доверяют, и ничего не боялись. А тут…

Кстати, Бышовец сказал, что не хочет меня видеть в команде не только он, но и руководство. И назвал имена: Семин, Липатов. Липатов-то ладно, но Семин?! Я знал, что это не так. И убедился в этом, когда после двухнедельного сбора с дублем в Турции пришел к Юрию Павловичу и задал ему по этому поводу прямой вопрос. По его реакции уверен, что Семин сказал мне правду.

А вот в то, что я не нравился Липатову, очень даже верю. Я вообще об этом догадывался давно. Не умею прикидываться, что к кому-то хорошо отношусь, если это не так. Филатова я уважал намного больше, а Липатов для меня авторитетом никогда не был.

Он сразу некрасиво повел себя в команде. Едва познакомившись, начал рассказывать, за сколько секунд бегал 200 метров. Нам-то что? Разве ты благодаря этому сюда пришел?

Или вот еще случай. Познакомились мы с Липатовым в 2005 году, после поражения от «Рапида», в московском ресторане. Филатов пригласил тогда восемь футболистов, чтобы поговорить о том, что происходит в команде, и познакомить нас с Липатовым. Он нам про свои спортивные успехи рассказывал, а потом попрощался. И вдруг, уже выйдя, звонит Филатову и говорит: «Выгляни в окно и посмотри, на какой я машине». Машина была, конечно, хороша, но все это выглядело как какой-то детский сад. Вряд ли это кому-то из ребят могло понравиться.