Локомотив «Бесконечный». Последний костыль

Щеки Уилла вспыхнули. Проклятье, и почему только он так быстро краснеет?

— Ты, наверное, все фокусы знаешь? — спросил он, чтобы переменить тему.

— Какие, например?

— Ты умеешь исчезать?

— Конечно, — ответила она, немного подумав.

— Покажи!

— Но я пока не хочу исчезать.

— Значит, не можешь, — улыбнулся Уилл и прищурил один глаз.

Ее брови надменно поднялись.

— Невежливо обвинять человека во лжи.

— Я и не обвинял тебя… — начал он, но тут в отдалении раздался гудок локомотива, и Уилл вскочил на ноги. Он увидел поезд, но приближался он не с той стороны.

— Это не твой папа? Уилл покачал головой.

— Приходи сегодня вечером в цирк, — пригласила девочка.

— Сколько это стоит? — Он знал, что его мама переживала из-за денег. Она всю жизнь переживала из-за них.

— Для тебя — бесплатно. И родителей приводи. Только скажи мужчине на входе в шатер: «Jeg inviterte».

— Это что, какой-то секретный цирковой код? — взволнованно спросил Уилл.

— Нет, это просто означает «Я приглашен» по-норвежски.

— Ты норвежка?

— Наполовину норвежка, наполовину француженка, — пожав плечами, ответила она.

Для Уилла все это было невероятной экзотикой.

— Я с радостью приду, — сказал он.

Поезд медленно подъехал к платформе, издав еще один гудок. Начальник станции сполз со своей табуретки и вышел из хижины.

— А ты покажешь, как можешь исчезать? — спросил Уилл девочку.

Она широко улыбнулась.

— Обещаешь, что придешь?

— Обещаю.

Он перевел взгляд на поезд и заметил, что тот не был товарным. Локомотив тащил всего два вагона, и выглядели они нарядно.

— Интересно, кто приехал? — произнес Уилл и повернулся к девочке, но ее уже не было. Он посмотрел вокруг — ни следа. Локомотив медленно ехал вдоль платформы. Не могла же она проскользнуть перед поездом? Может, она и правда умела исчезать? Уилл вспомнил, что даже не спросил, как ее зовут… И у нее остался его зуб сасквоча! Он в ужасе ощупал свой карман. Пусто. В этот момент поезд остановился. Машинист и кочегар соскочили с локомотива и крикнули рабочим:

— Ребят, напоите и накормите паровоз!

Уилл побежал вдоль состава, чтобы обогнуть его, надеясь догнать девочку, но случайно налетел на выходившего из пассажирского вагона мужчину и растянулся на земле. Поднимаясь, он успел заметить его начищенные до блеска ботинки, твердо стоявшие на платформе.

— Прошу прощения, сэр, — произнес он, задыхаясь.

Мужчина был коренастый — неудивительно, что смог удержаться на ногах. У него были ухоженные усы и бородка, квадратная голова и очень высокий лоб. Дорогие жилетка и пальто обрисовывали солидное брюшко. С удивлением Уилл заметил в его глазах любопытство, а не гнев.

— Вы так спешите, молодой человек…

— Простите меня, но там девочка… Она взяла кое-что…

— А, она украла твое сердце, верно? Уилл вспыхнул.

— Нет, — пробормотал он подавленно, — зуб снежного человека.

— Вот это да! — произнес джентльмен с видимым интересом. Он наклонился, поднял раскрытый альбом Уильяма, и брови его взлетели на лоб, как только он увидел наброски.

Уилл в этот момент хотел лишь одного — исчезнуть, спрятаться, раствориться в воздухе, но уйти без своего альбома он не мог, а просить вернуть его было неудобно.

— Хорошие рисунки, — сказал джентльмен. — Я полагаю, кто-то в твоей семье работает на железной дороге?

Уилл заставил себя посмотреть в глаза приезжему.

— Мой отец, сэр. Я как раз его жду.

Ему стало казаться, что он уже встречал этого человека, но он не мог припомнить, где и при каких обстоятельствах.

— Он работает в горах, да? Как его зовут?

— Джеймс Эверетт.

— Очень хороший человек! — кивнул джентльмен. Уилл подумал, что тот над ним смеется.

— Вы его знаете?

— Конечно, я стараюсь знать всех своих лучших работников. Я управляющий Канадской тихоокеанской железной дороги. Меня зовут Корнелиус Ван Хорн.

Ван Хорн протянул Уиллу свою руку. В первый момент мальчик не мог пошевелиться. Неудивительно, что лицо этого человека было ему знакомо: Уилл видел его портрет в газетах, да и отец часто упоминал о нем в письмах. В течение последних пяти лет Ван Хорн контролировал каждый шаг строительства дороги. Он был руководителем проекта, инженером, мечтателем — а также жестоким эксплуататором, как, по словам отца, некоторые называли его. Но также отец Уилла рассказывал о том, как Ван Хорн с сорокафунтовым[2] рюкзаком на спине прошел через девственный лес и вброд перешел бушующую реку. Уилл ответил на энергичное и крепкое рукопожатие железнодорожного магната.

— Как тебя зовут? — спросил Ван Хорн.

— Уильям Эверетт, сэр.

— Ты, должно быть, давно не видел своего отца?

— Давно…

— Знаешь что, Уильям Эверетт, почему бы тебе не поехать с нами? Мы направляемся в горы. — Его брови поднялись, он наморщил лоб, и лицо его приняло хитрое выражение. — Ты сможешь удивить своего отца и вернуться с ним сюда еще до темноты. А может, тебе удастся раздобыть еще один зуб снежного человека.