Локи

– Лейхтвейс? – удивилась Пэл. – Николас мне не говорил. Кажется, его доверия я не заслужила.

– Матильда.

– Палладия.

* * *

В воздухе по-прежнему кружило танго, но уже другое – уругвайское Tango de la muerte. У бармена этим вечером минорное настроение.

– Не была в Париже несколько месяцев, вот и приходится отдавать долги. Я не только шпионка, но еще и частный детектив. Наконец-то закончила дело! Молодой человек, которого вы наверняка заметили, поручил разобраться с несколькими старыми фотографиями. Пришлось немало потрудиться, даже побывать в межзвездном эфире. Последнее, впрочем, не по своей воле.

Пэл слушала, не перебивая. Матильда Шапталь – человек непростой. Муж возглавляет филиал бюро Кинтанильи в Рейхе, сама же она связана с очень интересными людьми. Усатый господин Бонис прямо не сказал, однако намекнул ясно.

– Вас Николас тоже просил замолвить за него слово?

– Просил, – кивнула Пэл. – Очень убедительно. Я ему чуть шею не свернула.

Матильда улыбнулась.

– Рыцарь, посвятивший свою жизнь Прекрасной Даме – личность не слишком приятная, если эта дама – не ты сама. Меня берут в Монсальват прежде всего как свидетеля. Захвачу с собой данные о военном сотрудничестве Клеменции с Рейхом. А заодно погляжу на тех, кто приказал похитить меня и моих друзей.

Пэл поняла, что у Матильды Шапталь – своя война. И тоже личная.

– Я сидела в «боковушке», в блоке № 25. Там познакомилась с одним хорошим человеком, которого очень надеюсь спасти. Иных целей у меня, пожалуй, и нет.

Пэл не поверила. Рыцари и Прекрасные Дамы жили в иные века. Сейчас время прагматиков.

– Матильда! Вы не хотели бы получить паспорт государства Тауред? Это хорошее дополнение к французскому гражданству. Если вас арестует «стапо», Париж едва ли вступится.

Женщина с пятном на щеке кивнула.

– Было. Месяц просидела в камере на Принц-Альбрехтштрассе, а французское посольство ослепло и оглохло. Но потом неизвестный науке летательный аппарат атаковал Имперское министерство авиации. Был большой пожар. Меня выпустили на следующий же день, даже извинились. У нас с вами влиятельные друзья, Палладия… Но у вас, кажется, тоже личный интерес в этом деле?

– Хочу, чтобы Европу не расстреливали и не бомбили! – отрезала Пэл. – Даже если не удастся захватить Монсальват, летающий аэродром нужно обезвредить. А поскольку бомбить будут и мой дом, можно считать этот интерес личным.

Обезвредить… Она тщательно подбирала слова. Не уничтожить, не взорвать.

– Тут мы с вами союзники, – чуть подумав, согласилась Шапталь. – Я тоже родом с планеты Земля.

Леди Палладия Сомерсет могла бы и возразить. Присягают не Земле, присягают стране, в которой довелось родиться. Обезвредить – значит передать Британии!

– Да, мы союзники, Матильда.

* * *

«Меня уверяют, что пока это бесполезный кусок металла, а не аэродром, – нахмурился дядя Винни. – Летать не может, вооружения нет, просто большая дьявольская коробка без начинки. Пусть так, но наши головастики обязательно узнают что-нибудь полезное, когда сунут туда свой нос. Худышка! Обещай Подмастерьям, что угодно. Пусть ставят свою охрану, пусть флаг поднимают. Главное, чтобы эта штука села в Британии. Поняла? Остальное уже мое дело. Через двадцать лет мы построим не такой же, а много лучше. А этот пусть себе оставляют, не жалко! Уговори их, Худышка, меня они слушать не станут, а ты сможешь. Обязательно сможешь!»

Мистер Эйтз уверял, что Подмастерьям аэродром не нужен. Пэл не поверила. Наверняка нужен, только достроить его сами не в силах. Но это сейчас, времена могут измениться. Если намекнуть на то, что Клеменция неизбежно попытается взять реванш и предложить помощь… Британия – мастерская мира. Пусть над недостроенным аэродромом пока развевается флаг Тауреда, главное, чтобы он приземлился в Англии.

В Англии – или нигде.

* * *

Генри Джордж Пирсон опоздал ровно на десять минут. Пэл уже начала злиться, когда американец наконец-то появился в дверях кафе. Увидев ее, приподнял шляпу, но улыбнуться даже не попытался. Пэл не претендовала, она бы с радостью отложила встречу или отменила ее вообще.

«Это работа не для тебя, мелкая».

Увидеться решили в том же месте, что и в прошлый раз. Днем, когда народу совсем немного, никто не побеспокоит. Мало ли какие дела у скромно, но дорого одетой женщины с траурной креповой повязкой на рукаве пальто и не слишком молодого мужчины в мятом плаще?

Мистер Пирсон подошел к столику, но садиться не спешил. Взглянул на повязку, помрачнел.

– Вашей спутницы здесь нет, леди. Успокойте меня, скажите, что ей просто не захотелось со мной встречаться.

Пэл кивнула на стул.

– Присаживайтесь и поговорим о деле. Моей тети больше нет, но вас это никак не должно касаться.

Писатель снял шляпу, положил на стол.

– Я закажу коньяк.

Она хотела возразить. Не такому, как он, поминать тетю Мири! Сдержалась в последний миг. Она – резидент, неприятный мужчина, пользующийся скверной бритвой – агент, очень ценный и нужный. Не время ссориться.

Пирсон принес две полные рюмки, поставил на стол, присел.