Локи

В следующий миг мне пришлось уворачиваться от ледяных копий, чуть было не прошивших мне голову, а пол под ногами принялся становиться излишне скользким, впрочем, последнее заботило меня мало. С моего копья сорвалась огненная стрела, а с вытянутой в сторону Лафея левой руки — ледяная, прикрытая иллюзией и чуть смещённая относительно того образа, что отправился к противнику. Ларец Зим дал мне многое, а это место словно само подсказывало, как лучше применить магию льда. В Асгарде у меня было всего два дня, чтобы свыкнуться с новыми знаниями и добавить их в свой арсенал, разумеется, не главным калибром — как бы ни был великолепен артефакт великанов, заменить собой века практики он не мог, ведь недостаточно постичь приёмы, их нужно ещё и гармонично вписать в стиль боя. Мне нужен был лишь сам факт использования мной ледяной магии — на тот случай, если одной расцветки моей кожи для «дуэли» окажется недостаточно. Ситуация маловероятная, но я готовился к любому, даже самому неожиданному исходу. Меж тем, Лафей «дыхнул» в мою сторону «Конусом Холода» и резко пошёл на сближение — при его размерах и силе ближний бой был наилучшим выходом. Даже копьё в моих руках не давало преимуществ — с его габаритами, преимущество в длине оружия оставалось на стороне йотуна. Тем не менее весь этот бой был одной сплошной показухой. Ледяной великан не имел права меня убивать, я же ограничений не имел, а потому это не было сражением. Это было убийством. Хладнокровным и расчётливым убийством. Всё остальное — лишь ширма для подданных гиганта, дабы сохранить его репутацию и предотвратить дальнейшую войну, поскольку йотунам станет не до неё. Выбрать нового Царя — задачка непростая, особенно в свете того, что прямых наследников нет, а «могучих и заслуженных» претендентов много. Асгард же враждебности и активности проявлять не будет, так что и им не будет резона конфликтовать дальше. Может быть, лет через двести, когда схватка за власть утихнет, а победитель окончательно утвердится, он и захочет вернуться к вопросу мести, но за пару веков гражданской войны от нынешней силы Йотунхейма мало что останется, и это уже будет не моя проблема. Хороший план, как раз в стиле Бога Обмана.

Меж тем сражение продолжалось, и… мне на самом деле было несложно. Я видел, как выкладывается Лафей, как становится всё более и более серьёзным, как бьёт уже наверняка, но я был быстрее, да и физической силой не слишком уступал. Я насчитал уже дюжину моментов, где мог бы убить его за мгновения, просто распылив атакой с Гунгнира или вогнав кинжал в незащищённую точку на теле, но резать Лафея мгновенно не входило в мои планы. Бой должен был быть показательным — наглядным, чтобы все зрители убедились, что он выигран честно. Конечно же, лицемерно говорить о честности, когда в твоих руках сам Гунгнир, а на тебе доспехи из адамантия, прикрывающие все жизненно важные органы, да и сам ты — мастер иллюзий, которому обмануть противника ничего не стоит, но… Оценивается ведь не снаряжение, а то, как им пользуются. Я не применял иллюзий, я не бил Гунгниром так, чтобы завершить всё одним мощным выбросом магической плазмы, и я не принимал ледяные лезвия на несокрушимую броню, демонстрируя её качества. Я побеждал мастерством боя, а не инструментами для него.