Лоханка

— Наших там нет — значит, японцы. Захаров, Кийко! Держать командующего в траншее. Остальные — по машинам. Встречный бой. Сергеич! Твоя МОТка шустрее. Постарайся встретить их подальше, а то как бы они по ероплану не стрелили.

* * *

Сеня притопил, оставив бранзулетку далеко позади, а я не отрываясь смотрел через перископ, прикидывая дистанцию для открытия огня. Бронеавтомобиль «Осака» — противник несерьёзный. На нём только пулемёты обычного калибра. Поэтому мы остановились, когда расстояние сократилось до полутора километров. Ударил из пушки. Из пяти снарядов попал я тремя, но этого оказалось достаточно. Эта древность остановилась и пара человек из неё выскочила. Потом уже и по конникам выпустил пяток гранат, как они поближе подскакали — двоих из сёдел выбил, а остальные ускакали обратно.

А то решили захватить беззащитный самолёт, понимаешь… хе-хе. С другой стороны, я чувствовал себя неловко, будто с пистолетом вышел на безоружного. В общем, преимущество на моей стороне оказалось слишком большим — в чистом поле, где мало возможностей для применения хитростей — ничего со мной поделать противник не мог.

Глава 9 Сарай

Демобилизовали меня через два с половиной часа. Георгий Константинович лично напутствовал буквально следующими словами:

— А ну выметайся в свою Тмутаракань, сварщик хренов. Вари там МОТки, бранзулетки и самоходки. Не твоё собачье дело по степи вышивать — есть и без тебя кому японцев шугануть. И сделай, наконец, транспортёр приличных размеров, а не эти маломерки.

— Так, — отвечаю, — мне бы дизелёк на пару сотен лошадок.

— Ты ещё здесь?! А ну, марш в самолёт! — И, чуть смягчившись: — Будет тебе движок.

Вот так и закончился для меня Халхин-Гол. Как только Жуков поговорил с Кобыланды, тут меня из армии и вышибли. Хоть и не из нашей, из монгольской, но, всё равно выпроводили на гражданку. Самолётом до Улан-Удэ, а дальше — в мягком вагоне.

Ясное дело — никакой новый мощный мотор меня дома не ждал, поэтому я принялся в общем виде соображать, куда грести дальше. В принципе, сейчас готовы три варианта плавающих шасси: трёхметровое — МОТка, четырёхметровое — бранзулетка и пятиметровое — самоходка. И доступны два оппозитных дизеля на сорок пять и на сто двадцать пять сил. Причём второй вариант нам выделяют неохотно, только под отдельные заказы интендантов (самоходки) или пограничников. Оба этих движка нормально встают и на четырёхметровые шасси, и на пятиметровые… это когда для мастерских, буровых и других «переезжающих» объектов — завод их тоже делает для мирных жителей и гражданских организаций, но исключительно в тихоходном варианте.

Так вот, если мне дадут двухсотсильник, можно будет нормально таскать и шестиметровую повозку. Плавающую. С толщиной стенок миллиметров четырнадцать. Конечно, подрастёт и ширина корпуса, и высота — таковы требования устойчивости и прочности. И габарит машины дотянет, практически, до своего прототипа — МТ-ЛБ. Нравилась мне эта машина, не скрою. Но обязательно нужно сразу прикидывать два варианта. С максимально возможной бронёй — боевые. И из шестимиллиметрового корабельного листа — грузоподьёмные. На последние, кроме крупнокалиберного пулемёта никакое вооружение не планировать — только, чтобы отбиваться от самолётов или нападения мелких шаек. А вот касательно тяжёлого, слегка бронированного варианта — нужно очень хорошо подумать, поговорить с Грабиным, с Таубиным. И ещё, вспоминаю, где-то не за горами Советско-Финская война в очень холодную зиму. Только, не помню: зиму с тридцать девятого на сороковой год? Или с сорокового на сорок первый?

Тут ведь какая хитрость — если взять пятиметровое самоходочное шасси, а оно бронировано противопульно, да поставить на него башню от мотки, а внутри обеспечить тепло… меня натурально расплющило потому, что Жуков велел делать шестиметровый вариант, который пока не просчитан, не смакетирован, не опробован. И всё это я вывалил на Федотова. А он — на дядю Васю Маркелова. А тот сообщил директору завода. На другой день собралось совещание, куда, кроме перечисленных товарищей пригласили военпреда Кузмина. Единогласно решили делать пятиметровки с башней от мотки и отоплением, а для сохранения тепла грузовой отсек обшить изнутри вагонкой… Стодвадцатипятисильные движки для них Кузьмин обещал «выбить». Такое сложилось впечатление, что он и без меня догадывался про возможность войны с Финляндией. Люди военные о таких делах узнают раньше нас — мирных жителей.