Лох с планеты Земля

Макс говорит спокойно. — Кстати, напоминаю, что подглядывать некрасиво. Так, на всякий случай.

Мы тут же повернулись к нему, я говорю спокойно. — А кто подглядывает? Вот и Сёма сразу заклеил дыру. Правда, Сень?

Мы обернулись к гостеприимному хозяину, лицо его розовело пятнами.

Лилит покинула койку, встав, взяла его за руку, — Сёма не виноват в том, что покойные япошки подсматривали за Воем и Кэш. Сём, ты что такой расстроенный? Фокус не получился?

— Весь фокус в том, — усмехнулся Макс, показывая большим пальцем себе за плечо, — что каюта Воя там.

— А там, — он ткнул указательным пальцем в переборку с дырой, — ваша комната.

Мари метнулась к отверстию, долго молчала, наконец, трагически прошептала. — Точно. Они уже на моей койке!

Мы срочно засобирались восвояси, в дверях я обернулась к Семёну. — Не вздумай тут вешаться, тебе уже показали, где выходной шлюз?

— В гипере ж мы, — напомнил Макс, но ему никто не ответил, у нас появились более срочные дела. Нет, ну, совсем офанарели — прям у нас такое вытворять!

* * *

Семён

Я грустно проводил девушек взглядом, Макс ехидно спросил, — так где моя шоколадка?

— Твоя шоколадка? — я с трудом начал припоминать, с чего всё началось.

— Ну, да. Ты сказал отгадать фокус, я отгадал, гони конфету! — Макс явно решил меня дожать.

— Ах, фокус! Только это загадка, — у меня срослась комбинация, как только он мне напомнил. — Мы же поспорили!

— Ага, — Макс самодовольно кивнул.

— Тогда ответь, пожалуйста, откуда в стенке дыра? — вежливо спрашиваю нахала.

Он завис, видимо, пытая искин, ничего не добился и ошарашено уставился на меня. — Буханка мне отказала в информации!

— Свои версии есть? — интересуюсь деловым тоном.

— Э… нет, — растерялся Макс.

— Так где твоя шоколадка? — возвращаюсь к началу разговора.

— Двадцатка, вроде бы? — не поняв сути, небрежно бросил Макс.

— Шоколадка, Максимушка, шо-ко-ла-дка. — говорю по складам.

— Да где я тебе её возьму? — попытался он от меня отмахнуться.

— То есть ты поспорил на вещь, которой не владеешь? — вношу я полную ясность. — Буханка, как это называется?

— Мошенничество, — строгим голосом отозвалась искин, — программист Максим, вплоть до решения Кэпа по вашему делу вы объявляетесь ограниченно дееспособным. Ваш счёт заблокирован, вы лишены права принимать любые самостоятельные решения, даже чтоб сходить в туалет, вам сначала нужно испрашивать моего разрешения. У вас есть пять минут на то, чтобы урегулировать спор с кадет-пилотом Семёном, время пошло.

— Что ты хочешь взамен? — прохрипел бедняга, будто ошейник уже сдавил его горло.

— Ты прямо сейчас пойдёшь к девушкам и расскажешь, как всю дорогу подсматривал за ними с японцами, — говорю ему, дружески улыбаясь. — И нехрен так бледнеть, чурек французский! Тебя ж никто за язык не тянул?

Он обречённо помотал поникшей головой.

— Ну, так пошёл вон, извращенец, — ласково беру его за плечо и направляю на выход.

Когда за ним закрылась дверь, я ещё постоял, ладонями массируя лицо. Блин, и не пили же нефига, а корпоротивчик, кажись, снова получился! Что-то я хотел спросить… а!

— Буханочка, почему ж ты им не объяснила, откуда взялась дырка в стене?

— Всё равно не поверят, — в её голосе отчётливо звучала ирония.

— А серьёзно? — мне ни капельки не смешно.

— Поздравляю, кадет-пилот Семён, со вторым личным проектом высочайшего приоритета. Снять приоритет может только Кэп по запросу члена экипажа с уровнем ответственности не ниже…

— Понял, — нетерпеливо перебиваю её, — ты мне про проект растолкуй. Чего это и, главное, когда я умудрился придумать?

— Гм. Но ты же сам заявил о способности вашей расы получать положительные эмоции вследствие недостатка информации. — Монотонно стала докладывать Буханка. — В тестовом режиме проект дал нетривиальные результаты — эмоциональный фон значительно превысил средние значения.

— А смысл? — натурально пожал я плечами.

— Ты ещё не представляешь, что это за ужас такой — межзвёздная скука. — Печально проговорил искусственный космический разум.

Часть третья

Глава 1

Вой

Док не пришёл на ужин, ясно, что не в настроении для серьёзных разговоров, и разговор о Сёме придётся отложить. Я поддерживал непринужденную беседу с Даком и Ланой и потихоньку поглядывал на Кэш, пребывающую в демонстративном печально-одиноком, но скромном образе.

В переводе с её логики это означало «мне плохо из-за тебя, гад, и без тебя, сволочь, но я гордая — вот только попробуй подойти! Только попробуй! Ну, что тебе стоит»?

Хм, я тоже гордый, гад и сволочь, спокойно болтал с ребятами, «ничего не замечая» — ну, не в столовке ж мне начинать валяться в ногах и распевать серенады?

Тут и без меня клоунов в достатке, главный, конечно, Сеня, подозрительно притих в уголке. Всё говорило за то, что маэстро не угомонился, угомону на него, вообще, не предвидится, он всего лишь взял паузу между номерами.

И точно — ему удалось превзойти самые смелые ожидания. Целоваться с валькириями, сразу с тремя, в столовке у всех на виду и остаться в живых — такое не то, что ожидать, представить себе было затруднительно.