Лох это судьба

У них же нейросети, и так умные! И ничего смешного, моя, например, сетка скисла, остались лишь внешние функции, а внутри мои нейронные монстры, как и говорила Ирпа, порвали нейросеть джуби, как паутину, нанобота на наноботе не оставили. Тоже самое произойдёт в мозгах всего экипажа Буханки благодаря особой программе Макса, а людей с нейросетью эта программа элементарно сведёт с ума. Они же с детства с ними живут, просто не могут иначе.

Может, подкачать им физику? Спрашивается, чего ради тратить уникальные гравиимпланты? Для того чтобы они потребовались в реальном маневренном бою, нужна соответствующая их возможностям скорость мышления. И вообще ребята просто другие. Грубо говоря, как научить их играть в хоккей с медведями, если они даже во дворе не играли?

Чёртовы близнецы! Вот какого хрена в нарушение всех правил дали посторонним наши боевые ролики?! У них, видите ли, контракты! И что? Вот мне долго не хотели давать, пришлось пойти на шантаж, а до этого выкручивал ручки бедной Буханочке в коматозном состоянии! А эти…

Больше не лезут с разговорами, смотрят, как на бога, и умоляют глазами — научи… Их космическую душу через коромысло, чему?! Как быть богом?! Да я ж и сам толком не знаю, одно могу сказать уверенно — тоскливо это.

Никуда ведь от них не денешься в корабельной тесноте, все в одной кают-компании, кроме Ирпы и Бурзика — медведи с валькириями тут же гоняют в виртуальный хоккей. Костюмы медведям подошли, только капюшоны тёрли вытянутые носы, сделали специальные отверстия. Забавно «подметают пол» танцующие медведи в балахонах с торчащими наружу носами.

Новичкам, коль уж приспичило учиться, поставили в нейросети боевые ролики и, пока они летают в виртуале, устроили обсуждение. Ганс сказал:

— Может, на подстраховку поставим?

Я посмотрел близнецам в глаза, всем четверым по очереди, и раздельно уточнил:

— То есть бросим когда-нибудь погибать, чтобы уйти самим?

Они опустили мордашки, я добавил:

— А до этого будем таскать за собой? На каждый боевой выход, да? Ведь никто не знает, какой из них может стать последним!

Дирк поднял пунцовое лицо. — Но что же делать?! Выгнать?! На верную гибель?!

Лана тихо проговорила:

— Сёма, нас очень мало…

Дак прокашлялся. — Они подписали контракты, мы ничего им не должны! — Он серьёзно посмотрел на меня. — Старик, ты командир. Твоё дело — посылать на смерть. Да, самому быть к ней готовым, но пойми! Это космос! Ты не сможешь вечно всех прикрывать!

Настала моя очередь опустить глаза. — Что ты предлагаешь?

Он заговорил сухо:

— Пусть из них не сделать универсальных пилотов, предлагаю специализацию. Я заберу их себе, штурмовое крыло у нас слабое…

— Камикадзе? — Задал я риторический вопрос.

Немцы и те не нашлись, что возразить.

Я развил тему. — Мы всех новичков так, да? И до каких пор?

— Пока нас не станет больше, — грустно улыбнулась Лана.

— И знаешь что, капитан Сэм, — решительно заговорил Дак. — Кэп лидером авиации назначил меня, ты, конечно, можешь отменить его решение, но корабельным протоколом не предусматривается совмещение должностей капитана и лидера крыла.

Не успел я спросить, к чему это он, Дак твёрдо произнёс:

— Как лидер крыла я отстраняю тебя от полётов. Временно.

Близнецы уставились на него с открытыми ртами, он пояснил:

— Будем отвыкать от опёки геройского командира, — обернулся ко мне. — А ты решай задачи по основной должности.

Все бледненько заулыбались, похоже, мне предложили слетать на Землю, расклеить объявления. Боевой опыт и авторитет Дака не оспоришь, на этом я закрыл совещание. Настало время обеда, мы подошли к переборке, активировали ячейки, откинули столики, вынимаем тарелки с первым. Брулы дружно чихнули, мотнув носами, и немедленно прекратили игру. Валькирии резко сорвали капюшоны с раскрасневшихся мордашек, их негодующе восклицания, — ну вы где?! Что случилось?! Куда опять?! — традиционно остались без ответа.

Белые громадины чинным рядочком стояли у своей медвежьей переборки и невозмутимо вынимали из ячеек тарелки с угощением. Вообще-то, у искина Орса полная база по их вкусовым предпочтениям и диетам, однако медведи никогда не упускали случая отобедать у нас. На их тарелках истекали мёдом и сгущёнкой огромные куски бисквитов под высоченным слоем крема, чтоб только в ячейку пролез. За собственные хари они не волнуются, не треснут, только стало мне казаться, что мишки пополнели.

Да ладно — может, в спячку впадут и мне тоже не мешает. От полётов меня отстранили, вот и матчастью пусть занимаются сами, пошёл к себе поваляться после обеда. Прилёг, Бурзик устроился на груди, заурчал, задумались мы о прошедшем совещании. Прямо, что мне делать, тогда не озвучили, однако стоило мне об этом подумать, как вызвала Фара и спросила строго:

— Сёма, если ты как Вой расклеишь у себя в родном городе объявления, сможешь отличить обычного психа от такого, как ты?

Космическая простота! Фара порой такая прелесть!

— Ну, конечно же, золотце! — Поспешил я её заверить, даже не пытаясь понять, в чём именно. — Когда лететь клеить?