Логофет Базилевса

– По воле твоей Глеб Владимирович отправились в обитель сию, Настоятелем там архимандрит Пафнутий. Встретили они нас с радостию великой, ибо уменьшается число православных, трудников почти нет. Сами монахи в трудах тяжких все время проводят. А тут сразу народу появилось.

Жаловался отец Пафнутий, на то, что внимания им чины церковные константинопольские не уделяют, бедствуют они Глеб Владимирович, с хлеба на воду перебиваются.

– В чем же причина этого, отец Досифей.

– А причина простая Глеб Владимирович, ущемляют монахов наших князья касожские, все угодья монастырские под себя подгребли, а эпарх Николай в том им препятствий не чинил.

– Как же он, православный, гнева Василевса не убоялся, за умаление церкви нашей?

Досифей, криво улыбнувшись, сказал:

– Будто ты княже не знаешь, как это делается.

Да уж, как это делается, я хорошо знал, и даже сам когда-то делал.

– Ну ладно, расскажите мне, вы посмотрели, прикинули все, что я вас просил?

– Да княже,- вступил в беседу Зосима,- обитель большая, тех монасей, что там живут и не видать. А келий там, на три-четыре сотни отроков хватит. Это хорошая у тебя задумка, воинов христовых воспитывать. Вот только мы с отцом Досифеем не справимся с эдакой прорвой народу.

– Зосима, то не твоя забота, будут у тебя люди в помощь, ваше дело будет воинство молодое воспитать, чтобы с хоругвями святыми в бой за веру православную шли, живота не жалея своего. Что же касается угодий монастырских, в скором времени вернутся они монастырю, только вы пока отцу Пафнутию о том не говорите, а то, не доведи Господь, еще от счастья удар его хватит. Да еще, с вами вместе туда мои люди Ираклий и Диодор отправились, как их монахи встретили?

– Так, как встретили, они же православные мужи, все службы церковные с нами отстояли. И остались там, передавали, что сами тебя известят, когда у них все готово будет, а уж что готово, ты уж не обессудь, не знаем, давно известно, что лишние знания вредны для головы,- выдал Зосима и улыбнулся.

– Ну, вот и славно, пусть они готовят кельи для отроков юных, сразу то много их не будет, трудно один возраст найти. А вот если Господь даст женский монастырь где-то неподалеку открыть, то можно будет туда совсем малых сиротин для присмотра отдавать, чтобы их, как в возраст войдут, к воинскому делу в мужском монастыре готовить.

А вы сейчас ступайте в монастырь снова, готовьте все, что для наставничества вашего нужно, и, как сказал Господь наш Исус Христос- молитесь и дано будет вам.

Отослав монахов, я нашел Ратибора, тот уже собрался идти к своим подчиненным, но я его успел перехватить и сообщил, что он должен будет в ближайшие дни закупить лошадей, столько, сколько необходимо, тем более, что у окрестных касогов их было в избытке. Затем я все же нашел время, чтобы усесться с префектом и его канцелярией, разобраться, хотя бы в общих чертах, что творится с торговлей и финансами в городе.

Оказалось, что, в общем, пока все не очень плохо, в Тьмутаракань продолжали приходить караваны со стороны Дербента, даже, несмотря, на половцев. С верховьев Дона также приходили лодии, многие товары были из Булгарии, большая часть их шла в Корчев, нынешнюю Керчь, когда я услышал об этом, мне срочно захотелось навестить Тавриду, все-таки Керчь входила в мою юрисдикцию. А вот Азов, в котором я планировал будущую судоверфь, не существовал, не было даже такого названия, когда начал выяснять, то мне было сказано, что там находится полуразрушенная крепость Тана, в которой сейчас никто не живет из-за постоянных набегов половцев. Заодно я уточнил примерное расположение селений касогов вдоль реки Кубань, которая сейчас именовалась Купис. Особенно меня интересовало несколько поселений, где князем или просто вождем был некий Гуч, на данный момент – один самых ярых сторонников захвата Таматархи.

Префект, удивленный моим трудолюбием, намекнул, что я слишком много работаю в первый день пребывания эпархом. Я решил последовать его совету и отправился в свою резиденцию. Но там отдохнуть не удалось. Моя жена, после освобождения всех помещений дворца решительно принялась за его улучшение, поэтому ее служанки уже еле передвигали ноги, а наш куропалат (ответственный за дворец- дворецкий) местного разлива, по-моему, уже ничего не соображал. А Варвара была свежа и радостна. Увидев меня, она сразу сообщила:

– Глеб, ты видел, как у нас стало хорошо. Эта старая противная жена Николая все здесь запустила, как я рада, что они уже уехали.

Куропалат, слегка пришедший в себя, во время нашей беседы, подошел и с низким поклоном сообщил, что стол будет сейчас же накрыт, и если стратилат Глеб и кирия Варвара желают, они могут откушать.